Неутолимый Голод: Тупиковая ветвь
Шрифт:
А ещё через секунду все они, и светловолосая, и её маги, пропали, оставив за собой гулкую тишину.
И только тогда Самуил позволил себе отпустить нити ненужного больше защитного заклятия и облегчённо потерять сознание.
* * *
К небольшой хижине, стоявшей под сенью высоких деревьев, похожих на земные сосны и пальмы одновременно, не вело ни одной тропинки. Словно она выросла здесь вместе с травой и кустами подлеска.
Лишь рядом с хижиной в траве виднелся примятый круг, от которого ко входной двери тянулся след прижатых к земле травинок —
Внутри на деревянном полу сидел в позе лотоса мужчина в синем атласном халате с золотой вышивкой. Халат был накинут прямо на светло-серый облегающий костюм мага с тускло светящимися жёлтыми прожилками. Перед ним стояло небольшое чёрное устройство с выдвинутой из него сверху антенной и мерцало голубоватым светом.
Когда снаружи раздался тихий хлопок, и дверь в хижину со скрипом покачнулась, он даже не пошевелился — всё так же сидел и смотрел на мерцание.
Послышались мягкие шаги. В двери показалась тонкая светловолосая женщина. Её взгляд казался грустным, хотя, если присмотреться, в её бездонных глазах можно было увидеть множество эмоций — грусть, милосердие, равнодушие, хладнокровную и безжалостную решимость… На лице же её эмоций не отражалось вовсе — оно было правильным, красивым и абсолютно спокойным.
От неё шёл мощный магический фон. И заметный флёр странных, неизвестных мужчине заклятий, хотя привычного магического щита он не увидел ни одного.
Морщась, он поднял взгляд и устало улыбнулся:
— Здравствуй, Мерсайя.
— Здравствуй, Великий Председатель, — ответила вошедшая. И добавила, уже тише: — здравствуй, отец…
Услышав слово «отец», мужчина прикрыл глаза и глубоко вздохнул.
— Я же оставил тебя здесь, вот в этой хижине, тридцать лет назад…
— Тридцать долгих лет назад, Великий Председатель, — с нажимом поправила светловолосая и села у стены напротив. — Много чего произошло за эти годы. Очень много.
— Но всё равно не так много, как за последние две недели, так ведь? — грустно, словно бы мучительно щурясь, через силу улыбнулся мужчина. — Сильная ты стала, девочка…
— Только не говори «моя», отец, — спокойно, но резко перебила его собеседница. — Я перестала быть твоей тридцать лет назад. Ты сам так решил.
— А что ещё я мог сделать? — мужчина заморгал. — Ты же… Ты… Ты убила ребёнка, Мерсайя. Человеческого ребёнка. Инерта. Магией. Тебя бы обезглавили, не посмотрев, что тебе семь… А я бы…
— Самозащита, отец. Ты же помнишь? Ты же не забыл, что этот четырнадцатилетний извращенец пытался со мной сделать? — всё с тем же непробиваемым выражением лица перебила она, и сразу тонкая рука взмыла в воздух: — Да, да… Я знаю, ты ещё тогда объяснял. Этого никто не видел, всё верно. Что ж… Всё уже сделано. Теперь я там, где я есть, а ты — остался там, где ты был. Извини, не могу найти слов благодарности, — она пожала плечами. — Но я не жалуюсь. Каждый из нас получил лучшее из возможного по заслугам, ведь так?..
— Так, всё так… — Великий Председатель посмотрел в пол. — Я думал, много думал, хорошо ли они здесь, на Шуадне, поняли мои инструкции, тщательно ли они тебя прятали, хорошо ли ухаживали…
— Я понимаю, Великий Председатель, — женщина учтиво наклонила светловолосую голову. — Но оставим былое. Ты звал меня. Я ждала того, что этот цилиндр откроется и начнёт мерцать, три десятка лет. Последние десять я уже даже не надеялась, не понимала, зачем его всё ещё храню… Но я пришла, отец. У тебя есть, что сказать, помимо всех этих несвоевременных оправданий?
Мужчина снова вздохнул.
— Да, Мерсайя, — он впервые посмотрел ей в глаза. — Эта твоя «Коммуна»…
— Маги Новой Эры. «Коммуна» переродилась и осталась в прошлом.
— …Маги Новой Эры, — послушно поправился Великий Председатель. — Вы забрали весь террит, а на Гестериане…
— Гестериан — это не наша работа.
— Не ваша?.. — удивлённо поднял он брови. Но тут же махнул рукой: — А впрочем, неважно. Мне уже доложили подробности. Вы забрали террит из всех семи хранилищ в Галактике. Без сопротивления, сманив все силы защитников на Землю. Они же там почти победили, пока ты обчищала все остальные хранилища… В общем, зачем он вам?
— Лучше скажи, зачем он вам, отец? — она посмотрела на него с вопросом. — Вам не понадобится ничего строить в эти последние недели или месяцы.
Великий Председатель вдруг распрямился и уставился на собеседницу. В его глазах зажглась догадка, от которой кровь прилила к лицу и сердце пропустило такт.
— Дев… Мерсайя, что ты задумала?
— Я — ничего, — женщина покачала головой. — Это, если хочешь, — проект самой природы. Маги Новой Эры — лишь маленький шаг вперёд в масштабах её больших дел. Следующая ступень эволюции. А я была избрана, чтобы убедиться, что эволюция произойдёт.
Мужчина помолчал, часто дыша.
— Под «эволюцией» ты сейчас понимаешь…
— Форсированное исчезновение предыдущих видов, — кивнула светловолосая.
— Истребление?!..
— Выбраковка, — пожала она плечами. — Но ты знаешь, что это. Ты же давно с гестерианцами общаешься… Нас мало, отец. И нам не будет покоя, пока есть те, кто видит наше превосходство и завидует или боится его. Посмотри на себя, на нынешних магов. Вы — новый виток эволюции, который зацепился за старый, оказался им сломлен и тоже превратился в тупиковую ветвь. Ты когда-нибудь думал, каким бы мог быть мир, если бы те, кто устаревал, просто уходили, давая дорогу тем, кто лучше приспособлен?
— Но кто тебе сказал, что…
— Что мы лучше приспособлены? Тебе продемонстрировать, что я могу после двух недель обучения новым способностям, пусть и ускоренного?
— Нет, — отрицательно покачал головой Великий Председатель, — я знаю, на что ты… вы способны, — он упёрся кулаками в шершавые доски и посмотрел в сторону, поджав губы. — Но… почему?.. Почему истребление?.. Я могу предложить множество вариантов сосуществования. Ты же знаешь, что проектировать сосуществование — моя работа. И я в ней понимаю лучше кого бы то ни было в Галактике…