Неведомое
Шрифт:
Как всегда, на пароход явились негритянки продавать фрукты. X., чувствуя жажду, взял апельсин из корзины у одной из торговок, но вдруг вскрикнул, что он ужален… Негритянка опрокинула корзинку, и там оказалась змея, притаившаяся в листьях. Змею убили, но несчастный X. умер несколько часов спустя.
В том же сборнике приведен следующий замечательный случай ясновидения и предвидения будущего (1896 год):
XXXI. Одна моя знакомая, леди А., жила в Париже на Елисейских полях. Несмотря на свое богатство, она была женщина необыкновенно аккуратная и каждый вечер подводила счеты.
Однако замок не был взломан, только края сака были как будто слегка раздвинуты. А между тем леди А. была уверена, что около двух часов пополудни, при своей горничной, она открывала сак, платила по какому-то счету и положила деньги назад, на обычное место. В смущении она позвонила горничной; та не могла дать ей никаких сведений, но успела предупредить о пропаже всю домашнюю челядь. Таким образом виновный — если такой находился среди слуг, — мог припрятать украденное добро. На другой день спозаранку дали знать полицейскому комиссару. Произведен был тщательный обыск, но, разумеется, ничего не было найдено.
Леди А., перечисляя полицейскому своих слуг, просила его избавить от подозрений второго лакея, особенно любимого в доме, молодого человека лет девятнадцати, очень недурного собой, расторопного, почтительного, которому в ласку дали прозвище «мальчик».
Все утро прошло в простых формальностях, не имевших результата. В 11 часов леди А. послала ко мне m-elle С., гувернантку своей младшей дочери, чтобы рассказать мне об этом случае и попросить меня пойти с этой дамой к одной ясновидящей, которую я еще недавно расхваливал ей. Мы отправились.
Г-жа Е., наша ясновидящая, принесла чашку, полную кофейной гущи, попросила m-elle С. трижды дунуть на чашку; после этого гущу вылили в другую чашку, составив их края с краями, для того, чтобы содержимое перешло частью во второй сосуд, оставив в первом частички кофейного порошка, которые образовали причудливые узоры на стенках сосуда; в них-то гадалка и намеревалась читать. Во время этих таинственных приготовлений надо было чем-нибудь занять нас. Г-жа Е. разложила карты и начала:
— Дело в краже… Кража совершена одним из домашних, а не посторонним вором.
Начало было многообещающее… Мы признали, что она говорит правду… Что касается вора, то, к несчастью, он не был нам известен.
— Постойте, — продолжала гадалка, — теперь я посмотрю подробнее в гуще, уже успевшей отстояться.
Она схватила опорожненную чашку, заставила гувернантку опять трижды дунуть на нее и затем описала нам с топографической точностью всю квартиру леди А., не пропустив ни одной комнаты. Затем перед ее глазами, как в волшебном фонаре, прошли вереницей все семеро слуг, которых она нам подробно описала.
«Войдя» снова в комнату леди А., гадалка остановилась на шкафе, показавшемся ей странным. Действительно, это был английский шкаф особенного устройства — такого ей никогда не приходилось видеть.
— Отчего этот шкаф никогда не заперт? — сказала она. — А между тем в нем хранятся деньги, помещенные в… какой странный предмет… открывается как портмонэ… это не шкатулка… Ага! знаю, это саквояж Они даже не взломали замок, а слегка раздвинули отверстие и ножницами или щипцами вытащили оттуда банковские билеты…
Все, что она говорила, поражало нас необыкновенной точностью подробностей, самых мельчайших. Мы просили ее продолжать, но она возразила, что не может этого сделать, не подвергаясь
Она заявила, однако, что деньги леди А. никогда не будут отысканы; что виновный попадется по другому преступлению и через два года будет казнен. Каждый раз, когда взгляд ее, пробегая по узорам гущи, останавливался на молодом лакее, так называемом «мальчике», она неизменно видела его возле каких-то лошадей. Мы возражали, что «мальчик» не имеет ничего общего с конюшнями, так как он не был выездным, а служил в комнатах. Но гадалка стояла на своем. В конце концов мы бросили этот пустячок — правда, несколько коробивший нас, как пятно на общей картине, поразившей нас своею точностью.
Вскоре «мальчик» уволился без всякой видимой причины. Деньги — таки и пропали. Но два года спустя леди А. получила повестку, вызывавшую ее в суд в качестве свидетельницы.
Виновник кражи был найден. Он только что попался. Лакей «мальчик», одаренный такими превосходными качествами, оказался не кем иным, как Маршандоном, известным убийцей г-жи Корне.
В самом деле, он был подвергнут смертной казни, как предсказывала ясновидящая. Во время разбирательства выяснилось, что у «мальчика» был брат, служивший кучером в каком-то знатном доме. «Мальчик», или, иначе, Маршандон, в часы досуга ходил к брату, потому что был страстным любителем лошадей. Вот почему гадалка так упорно утверждала, что видит возле него лошадей.
Л. д'Эрвье
Примечание. Этот случай ясновидения действительно интересен. В применении карт и кофейной гущи, очевидно, надо усматривать лишь средство, вероятно, бессознательно употребленное субъектом для того, чтобы привести себя в состояние сомнамбулизма, то есть в такое состояние, когда нормальное сознание перестает действовать, уступая чувству бессознательному. В этом состоянии бессознательные способности могут развернуться во всю свою силу, и возможно допустить, что способность ясновидения, которой мы, может быть, все обладаем в зачаточной степени, способна действовать более свободно и приобретать у предрасположенных субъектов известную степень точности.
Дарие Майерс в том же сборнике (1899 год) приводит следующий пример повторявшегося вещего сна:
XXXII. Шестьдесят лет назад некто г-жа Карльтон умерла в графстве Лейтрим. Она была близким другом моей матери и несколько дней спустя после кончины явилась моей матери в сновидении и сказала ей, что она еще раз явится матушке во сне, — а именно, за двадцать четыре часа до ее собственной смерти.
В марте 1864 года моя мать жила с моей дочерью и зятем, доктором Лаяйоном, в Дальки. 2 марта вечером она была очень весела и разговорчива. Но в ту же ночь к утру доктор Лаяйон, услыхав шум в комнате матушки, послал свою жену взглянуть, что там делается. Та застала мою мать вскочившей с постели с выражением ужаса на лице. Ее старались успокоить, и на другое утро она казалась совершенно поправившейся. Она даже позавтракала очень весело, потом приняла ванну. Затем послала за г-жой Лаяйон и рассказала ей, что ее старая подруга, г-жа Карльтон, наконец, по прошествии 54 лет явилась объявить ей о ее предстоящей смерти, и что она непременно умрет завтра утром. Она специально приняла ванну, чтобы избавить близких от обмывания ее тела. После этого она стала угасать на глазах и действительно скончалась в назначенный час.