Невеста для Поваренка
Шрифт:
– Я почти не помню… Вернее, не хочу помнить, что было в том подвале, где он держал Хриз, и куда потом привели меня и других… Это он убивал и калечил людей, а Густав… Этот ублюдок все знал! Потому что колдуном был… его отец. Светлый вояг Карл!
– Не может быть… - недоверчиво прошептала Юля.
– Как такое возможно?
Она осеклась под тяжелым взглядом Антона и замолчала, обхватив плечи руками.
– В нашей деревне стали пропадать люди. Их просто забирала стража и уводила. Назад они больше не возвращались. Все говорили, что их забирает колдун, но сделать ничего не могли. Старенький священник попытался что-то выяснить,
– Деревня? Мари? Я не понимаю… Ну не злись!
– Я плохо помню сестру. Хриз говорит, что у нее были такие же синие глаза, как у меня. А еще говорит, что только благодаря ее поддержке она вообще выжила, не спятила окончательно и… Но когда колдун сломал Мари, Хриз не выдержала. Она… - голос предательски дрогнул.
Это оказалось сложней, чем он думал. К демону все! Он не будет вспоминать! Но теплые пальцы княжны вдруг легли на его сжатый кулак и погладили его. Девушка пересела ближе и молча смотрела на него, закусив губу. Антон медленно расцепил кулак.
– Хриз говорит, что тогда перешагнула грань. Сама стала колдуньей. Смогла подчинить демона сумасшедшего вояга и обратить против него же. Эта тварь… разодрала его на части. А потом Хриз… пошла убивать.
Теперь уже Юля вцепилась ему в руку, больно сжав ее и забыв дышать.
– Мне тогда было девять лет. Я просто пошел за ней. За единственным живым человеком в том кошмаре. Помню, что она обернулась ко мне, приложила окровавленный палец к губам и сказала: “Шшш, тише, малыш, не плачь, сейчас мы повеселимся” И я… утер слезы и пошел за ней.
Антон остановился и осмелился взглянуть на Юлю.
– Ты думаешь, что я чудовище?
Она всхлипнула и отрицательно помотала головой.
– Наверное. Ну и пусть. Хриз - единственный родной мне человек. И я люблю ее даже сумасшедшим чудовищем. Она тогда вырезала весь замок. Никого не пощадила. Хотя нет. Это не она. Это демон. Ведь ей было всего шестнадцать, и она сама была едва жива. Следующим стал монастырь. Он был далеко от замка, и Хриз просто брела к нему, а за ней по пятам шла смерть. И я. Мне было так страшно, но еще страшней было ее потерять. В монастыре Хриз совсем обезумела. Устроила судилище. Сожгла всех святош живьем. А потом просто легла на пепелище умирать. А я не позволил ей, все тормошил и просил не оставлять меня. Она ведь дала слово позаботиться обо мне, а Хриз всегда держит слово…
Антон замолчал, чувствуя какое-то странное облегчение и пустоту в груди. Он никому и никогда не рассказывал их с Хриз истории. Зря он это сделал, теперь Юля в его сторону и не посмотрит… Но она не убрала своей руки из его, даже когда он переплел их пальцы вместе.
– И поэтому вы хотели отомстить Густаву?
– спросила девушка.
– Да, и с ним уже покончено. Теперь все, - выдохнул он.
Тепло ее тела, тонкие пальцы в его ладони, вздымающая в глубоком вырезе грудь, полные губы… Юля была такой живой и настоящей, что кошмары прошлого отступали. Ему отчаянно хотелось утонуть в зеленом омуте ее глаз и забыть обо всем. Антон накрыл ее руку своей и поднял голову.
– Пожалуйста, позволь себя поцеловать… - попросил он, отвоевывая еще немного близости рядом с ней.
– Я люблю тебя…
– Я не…
– Всего один поцелуй…
– Но это же непра…
Ее широко распахнутые глаза оказались совсем близко, и Антон осторожно привлек девушку к себе.
Его
– Ты сказал, один! Один поцелуй!
– она чуть не плакала, задыхаясь от смущения.
– Пожалуйста, уходи…
Щека к щеке… Шумное дыхание… Его руки у нее на плечах… Она чувствовала, как бешено бьется его сердце. Он нехотя отпустил ее.
– Один… Один поцелуй… - повторил Антон вслед за ней.
– Но ты же не ответила на него…
– Что?
– она возмущенно повернулась к нему и тут же пожалела об этом.
Он смотрел на нее так жадно, что Юля торопливо подтянула покрывало и укуталась в него, инстинктивно понимая, что сейчас не следует сверкать голыми плечами.
– И не собираюсь отвечать! Уходи! Ты обманщик! Я тебе не верю! Ты все придумал!
– Жаль… - тяжело обронил Антон, вставая с кровати.
– Тогда в невероятную историю самой опасной наемницы по кличке Цветочек ты тем более не поверишь…
Он направился к двери, не обращая внимания на робкие протесты княжны. Юля досадовала на собственную несдержанность, понимая, что ей даже не придется бросаться в море, она просто умрет от любопытства.
Пытливый ум княжны оказался пойман в ловушку из обрывков истории, загадочных намеков и недомолвок. Юля раз за разом собирала кусочки мозаики в единую картину, но она никак не складывалась. Анжи опять все наврал! А она, как дура, позволила себя одурачить и поцеловать! Снова и снова!
Юную княжну тщательно готовили к будущему замужеству за воягом Густавом, а поэтому заставили выучить все, что касалось северных земель: язык, историю, церковные традиции, географию, экономику, политический расклад сил. Юля прекрасно помнила, что сестра Густава, Ингрид, действительно была замужем за воягом Утгардом Ланстикуном и родила ему наследника. Но бедного мальчика еще в младенчестве задушила ревнивая дочь от первого брака - Хризокола Ланстикун, которая потом сошла с ума, превратилась в колдунью и попыталась захватить власть. Она погубила столько людей, что перечисление ее зверств на страницах старых летописей заняло несколько томов. Княжна просто не смогла заставить себя прочитать их все, но она точно помнила, что вояг Густав, узнав о бесчеловечной расправе над сестрой, вернулся из военного похода и убил колдунью.
Даже если предположить, что Хризокола выжила, то у нее все равно не было брата! Или Анжи незаконнорожденный? И поэтому он говорил, что безродный? Но все равно было слишком много неувязок. Госпожу Хризштайн представили светлому воягу Густаву, и он не мог не узнать человека, погубившего его сестру и племянника. Хотя в темноволосом парике Юля тоже не сразу признала Хриз. Сомнение и любопытство терзали девушку все сильней, и она решила непременно прижать обманщика к стенке и вывести на чистую воду, хотя и сама не знала, чего больше желает: чтобы рассказанная им история оказалась ложью или страшной правдой. Потому что если Анжи не врал, то получалось, что он - брат сумасшедшей колдуньи…