Невеста для Поваренка
Шрифт:
– Я тоже. Но я так и не поняла, зачем та песенка на карте.
– Я никому ее не показывал, - вдруг обиделся крысёныш.
– Только тебе. Зачем ты разболтала ее остальным? Зачем позволила сжечь карту? Я недоволен тобой, очень недоволен.
– Но что она значила?
– Нет, не скажу, - Поварёнок прищурился с подозрением.
– Я все про тебя знаю. От тебя кошкой пахнет. Обмануть хочешь?
– Нет! Я хочу… тот корабль. “Горбун”.
– Ты хочешь золото с него?
– Нет! Хочу тот корабль, - упрямо твердила княжна, повинуясь наитию свыше.
– Хочу быть капитаном на нем.
– Любой
– Почему? И я не хочу любой, я хочу “Горбуна”!
Крыса занервничала, вскочила, забегала кругами, стуча хвостом по полу.
– Его нельзя поднимать! Нельзя! Нельзя петь!
Юля почувствовала, что нащупала ниточку в этом кошмарном клубке нелепицы. Капитан говорил, что когда Анжи запел…
– Не смей! Не смей думать о нем!
– завопил Поварёнок, потрясая в воздухе сжатой в кулак лапой.
– Или Армань-и-я потопим его!
… то наваждение исчезло, а мертвые крысы начали крутить кабестан, чтобы поднять затонувший галеон. Двести лет назад… Княжна содрогнулась.
– Потопим!
– надрывалась крыса, а потом вдруг щелкнула зубами в опасной близости от руки девушки.
Юля отпрянула, вскочила на ноги, схватила стул и обрушила его на голову Поварёнка. Тот покачнулся, а княжна вылетела за дверь, захлопнув ее на замок. Злобный смешок раздался у нее над ухом.
– Глупая тварь! От крыс не укроешься. Они везде!
– из-под щели вылезла крыса и встала на задние лапки.
– Я же крысиный король! Я вижу все, что видят они!
Девушка помчалась на палубу, к кабестану. Строчки крутились у нее в голове, она лихорадочно вспоминала мотив, который напевал капитан перед отплытием. У нее получится. Это ее единственный шанс. Юля схватилась за кабестан и запела.
Крыса замерла в прыжке, словно подстреленная, и кубарем полетела на пол.
– Не смей!
– запищала она.
Кабестан затрясся и застонал, подчиняясь чужой воле. Княжна упрямо продолжала петь и толкать его, хотя голос срывался и дрожал. Силуэт крысы дрогнул и поплыл, как будто кто-то капнул водой на неумелый детский рисунок. Мальчишка… Тощий и страшный, одна сторона обгорела, перепуганные, полные боли и одиночества, глаза, вздутый от голода живот. А на его плече бесновалась… крыса. Она обвила хвостом его горло и пищала в ухо:
– Заткни ее! Убей ее! Убей!
Слезы потекли по лицу страдальца, он скрючился на палубе, обхватив колени руками и раскачиваясь взад-вперед:
– Горячо! Больно! Не хочу умирать! Армань! Где же ты!
Он ползал, слепо шарил руками по палубе и звал своего верного друга. Единственное живое существо, которое не предало и не бросило его, заживо замурованного в каменной ловушке. И которое стало демоном его колдовского безумия, разделив с ним вечность одиночества.
Сердце сжалось от жалости к несчастному. Княжна шагнула вперед, подцепила тварь на плече мальчишки за хвост и вышвырнула за борт. Мощный удар сбил ее с ног, из носа хлынула кровь. Уши заложило, во рту пересохло, все тело выворачивало наизнанку. Поварёнок затих, потом поднял голову и взглянул на Юлю со слезами в пустых глазницах.
– Ты красивая… Не бросай меня… Пожалуйста… Мне так страшно умирать… одному… - он протянул к ней руку, и княжна вымучено кивнула и подала ему свою.
Страшный жар обжег ей пальцы.
Глава 20, в которой кому-то прищемят хвост
Антон жадно вглядывался в пустые лица шлюх, пытаясь поймать хоть один живой взгляд.
– Мне вон ту светленькую. И еще эту грудастую.
Девица из столичного борделя “Храм наслаждений” фальшиво улыбнулась новому клиенту и привычным жестом поправила свои сокровища. Соблазненная блеском золота в кошельке Дылды, маман Жермен угодливо поклонилась и кивнула служанке проводить дорогого гостя.
– Вот и славно, - с облегчением выдохнул головорез.
– Идите, господин, развлекайтесь, забудьте свою цацу сиятельную, а я вас тут подожду…
– Зачем ждать? Я долго буду, - Антон постарался изобразить похотливое воодушевление и даже потер руки.
– Ты расплатись заранее, и можешь себе тоже выбрать девочку. Ну если хочешь…
Юноша подхватил под руки обеих шлюх, не сводя внимательного взгляда с отражения головореза в зеркале. Тот ничего не заподозрил, щедро отсыпал золота, махнул рукой и, не долго колеблясь, потребовал у хозяйки девку попышнее да с задницей побольше.
Убедившись, что Дылда не поперся сторожить его и в спальню, Антон какое-то время подыгрывал шлюхам, одна из которых уже пыталась залезть к нему в штаны, но потом отодвинул настырную девку и попросил:
– Помогите мне, пожалуйста.
– Сладенький мой, поможем, все сделаем… - белокурая девица с готовностью скользнула перед ним на колени, и Антон отпрянул.
– Да нет же!
– Ох… Да наш мальчик, похоже, в первый раз, - заметила вторая шлюха.
– Ну ничего, сейчас…
– Не первый, - отчаянно краснея, отрезал юноша.
– Мне в другом ваша помощь нужна. Помогите мне сбежать из борделя, пожалуйста. Меня невеста ждет…
Его выбор оказался удачным, эти девушки еще не растеряли отзывчивости и сочувствия. Они прониклись скупой историей про юную невесту, перед которой его пытаются опорочить, и согласились прикрыть отсутствие Антона. В конце концов, им ничего не грозило. Желание клиента - закон в заведении маман Жермен, особенно если деньги уплачены вперед…
Выбравшись наружу и вдохнув морозный воздух свободы, воняющий нечистотами и соленым дыханием моря, Антон поспешил прочь. Им с остатками команды “Маковея” чудом удалось выжить. Разыгравшаяся буря подхватила и далеко унесла барк, зашвырнув его на крохотный островок возле побережья, где их подобрал рыбацкий баркас, заплутавший из-за непогоды. Юноша к тому времени уже валялся в горячке, милостиво посланной Единым, иначе бы сошел с ума из-за тревоги о княжне. Он старался не думать, куда делся Поварёнок с затопленного барка, как княжне удалось выбраться из бури, и что будет дальше. Главное - Юля жива, а все остальное неважно.