Невеста инопланетянина
Шрифт:
— Слух доходил, — кивнул Гальперин. — В Москве ее сейчас испытывают. Говорят, что очень эффективная. Ждем не дождемся, когда и нам поставят.
— Я причастен к ее созданию.
— Вы? — Гальперин изумился. — Ее же в институте Гамалеи разработали.
— Но без меня не обошлось, — сказал Чернуха и захрустел печеньем.
Профессор вновь задумался. Что ж это получается? Как молодой хирург мог участвовать в создании вакцины? Ведь этим делом занимаются специалисты другого профиля. «Да он стащил рецепт у иностранных разработчиков и передал его СССР, — сообразил Гальперин. — Жил за границей, скорей всего, потомок русских эмигрантов.
Как это ни странно, но Гальперин, несмотря на свою национальность, был ярым коммунистом и патриотом СССР. О переезде на историческую Родину и слышать не хотел. Во-первых, там своих врачей хватает, а, во-вторых, здесь он профессор и доктор медицины, плюс возглавляет кафедру. Его авторитет неоспорим, поэтому Гальперин может позволить себе фронду вроде отказа поставить свою подпись в дипломе этого Чернухи. Но в результате он познакомился с хорошим человеком и талантливым хирургом.
— Константин Васильевич, — спросил профессор, — не просветите: ваш частный медицинский кабинет — это особый случай, или такие разрешения получат и другие?
— Пока что первое, но и второе будет, как полагаю, — сказал Чернуха. — Грядут большие перемены. В стране раскрепостят инициативу масс.
— Вы это точно знаете? — сощурился Гальперин.
— Предполагаю, — уклончиво сказал Чернуха и встал. — Давайте подождем немного. Спасибо вам за угощение, Яков Самуилович. Пойду — жена заждалась. Я не предполагал, что пробуду столько в клинике.
— Константин Васильевич! — остановил его Гальперин. — У вас есть телефон? Да? Очень хорошо. Давайте обменяемся номерами. Вдруг будет интересный случай, и вы согласитесь участвовать в диагностике и последующей операции.
— Да нет проблем, — сказал Чернуха.
«Ох, не простой он парень!» — решил Гальперин, после того как гость ушел, и почти сразу убедился в этом. Зазвонил служебный телефон, профессор снял трубку с аппарата.
— Яков Самуилович, — раздалось в наушнике, и Гальперин узнал голос ректора мединститута. — Я вам звоню по поводу диплома для Чернухи.
— Да все нормально, — сообщил профессор. — Он приходил ко мне, и я проверил его знания на практике. Хороший врач, диплом я подпишу.
— Слава Богу! — обрадовался ректор. — Мне тут звонили из Минздрава. Сообщили, что он заслуженный человек, награжденный орденом Ленина.
«Я даже знаю по какой причине», — хотел сказать Гальперин, но промолчал. Не стоит раскрывать свою осведомленность в делах довольно деликатных.
— Я буду завтра в институте, Александр Александрович, где и поставлю свою подпись, — сказал невидимому собеседнику. — Пусть секретарь ваш подготовит документы.
— Спасибо, Яков Самуилович!
Ректор отключился, а Гальперин погрузился в мысли. Частный медицинский кабинет… Заманчиво.
Табличку на дверях рядом со входом в почтовое отделение Егоров рассмотрел издалека. Тут и не хочешь, но заметишь: отполированный лист нержавейки сверкал на солнце, пуская зайчики в глаза прохожим. «Хозяин появился», — сообразил Егоров. Еще недавно, проходя здесь,
Поднявшись по ступенькам, Егоров прочел отфрезерованные на табличке буквы: «Частный медицинский кабинет. Работает по будням с 9 до 18». Откуда эта хрень? Что значит «частный»? Кто разрешил? И он решительно нажал на ручку двери. За ней располагалась большая комната. Прежде здесь стояли несколько столов, за которыми сидели бухгалтеры домоуправления. Сейчас столов не наблюдалось. Вдоль стен стояли новенькие стулья, и лишь в углу перед окном приютился стол с телефонным аппаратом на столешнице. На одной из стен висела деревянная доска с написанными сверху буквами «Информация», к ней прикрепили кнопками листок бумаги. Егоров подошел и пробежал глазами машинописный текст:
Тарифы на услуги:
Консультация по всем проблемам — 10 рублей. Лечение заболеваний позвоночника — 20 (вместе с консультацией).
Прием по общей очереди. В дальнейшем можно будет записаться предварительно.
«Ничего себе!» — присвистнул мысленно Егоров. Он знал, сколько больных примерно принимает за смену врач в районной поликлинике. Да это ж атомные деньги! Кто, интересно, этот умник, который тут обосновался?
Из-за неплотно притворенной двери в другую комнату, где раньше размещался кабинет главного бухгалтера, доносился стук молотка, и Егоров решительно открыл ее. За ней увидел стол со стулом, покрытую коричневой клеенкой кушетку, а рядом — медицинский белый шкаф с застекленными створками. Еще в углу имелась фаянсовая раковина с краном, над ней висело полотенце.
В кабинете находились двое. Молодой мужчина, встав на табуретку, закручивал отверткой шуруп в вколоченный в отверстие дюбель. Девушка, стоявшая у табуретки, наблюдала за его работой, держа в руках большую фотографию в деревянной рамке.
— Добрый день, — сказал Егоров. — Я хотел был видеть хозяина кабинета.
Мужчина с девушкой обернулись.
— Я здесь хозяин, — буркнул мужчина. — Но мы пока не принимаем. Завтра приходите.
— Я по другому поводу, — Егоров приосанился. — Участковый инспектор Ленинского РОВД старший лейтенант Егоров. Вы на моем участке, и я хотел бы посмотреть на ваши документы, разрешающие объявленную деятельность.
— Вам, что, не довело начальство? — мужчина удивился.
— Нет, — сообщил Егоров.
— Советская милиция… — мужчина сморщился. — Как ты мне дорога. Тормоз коммунизма!
— Я попрошу вас, гражданин! — нахмурился Егоров.
— Вон в рамочке висит! — мужчина указал на стену возле двери. — Читайте. Карина, забери отвертку и дай мне фотографию.
Егоров подошел к стене, где в застекленной рамке висел листок бумаги с гербом над текстом: «Совет министров СССР. Постановление от… №… Москва, Кремль. Разрешить К. В. Чернухе открыть частный медицинский кабинет в г. Минске Белорусской ССР. Всем государственным органам оказывать ему необходимое содействие в дальнейшей деятельности. Председатель Совета министров СССР Н. Тихонов. Управляющий делами Совета Министров СССР…» Подписи, печать общего отдела…