Невеста из коробки
Шрифт:
– Хорошо, что вы меня предупредили! – захлебывался между тем Рома, которого отпаивали на кухне горячим чаем, обув в уютные тапочки. – Если бы вы ее видали! Форменный ужас!
– Надо же! – ахала толстая повариха. – Разгадал загадку тетки Анфисы! Она просто босая была, ходила к сельчанам, обувку просила. А они не понимали! Ну, Рома, ты теперь войдешь в историю здешних мест!
«Интересно, почему парень называл меня теткой Анфисой?» – думала тем временем Мила, смутно представляя себе, как выглядит в настоящий момент. Правда открылась ей только тогда, когда она
Примерно минут через сорок, когда она промерзла, словно палочка внутри эскимо, возле нее остановился «Москвич», двигавшийся по шоссе крутыми зигзагами. Когда Мила наклонилась к приоткрытому окошку, на нее пахнуло перегаром.
– Куда? – спросил мужик, сидевший за рулем и глядевший прямо перед собой. Скорее всего, голову он не поворачивал, так как боялся потом не сориентироваться в пространстве.
– В город, – коротко ответила Мила.
– Садись, – согласился пьяный и икнул. – Тебя как звать?
– Тетка Анфиса.
Мила проворно забралась на сиденье и, ловко пристегнувшись ремнем, вознесла молитву господу. «Москвич» некоторое время вилял, словно санки, которые тащат на чересчур длинной веревке, потом выбрал правильную сторону дороги и поехал более или менее прямо. Минут через пять шофер свесил голову на грудь и всхрапнул. Мила взвизгнула и толкнула его в бок.
– Стой! – крикнула она. – Разобьемся же, гад!
Шофер послушно нажал на тормоз. Благо, ни впереди, ни сзади не было больше ни одного автомобиля. Черный лес, стоявший по обеим сторонам дороги, казался страшным, словно в сказке о мальчике с пальчик.
– Ты чего орешь? – без выражения спросил владелец «Москвича», тараща глаза мимо Милы.
– Ору, потому что ты чуть нас не разбил. Давай я поведу! – предложила она, у которой не было ни прав, ни опыта вождения, зато присутствовало огромное желание выжить.
– Давай, – неожиданно покладисто откликнулся тот.
Они одновременно вылезли из машины и начали обходить ее спереди. Оба – кто отчего – едва держались на ногах. Наткнувшись на Милу, попавшую в свет фар, шофер отшатнулся и сильно выпучил глаза:
– Матерь божья! – пробормотал он. – Кто ты, неведомый друг?
– Давай-давай, двигай, – огрызнулась Мила и побежала вперед.
Только положив руки на руль, она обнаружила, что они выглядят, словно лапы. Особенно отвратительными казались на черном фоне белые ногти, покрытые лаком «Экспресс-финиш» с золотыми блестками.
– Эй, негр! – позвал шофер, когда Мила тронула машину с места. – Ты прямо из Африки?
– Угу, – пробормотала Мила и, пользуясь тем, что скорость не превышала сорока километров в час, достала из кармана платок и потерла щеки. Огромные ботинки мешали нормально пользоваться педалями, и это страшно раздражало.
– Эй, негр! – снова пристал водитель. – А ты в курсе, что ты линяешь?
– Слушай, замолчи,
Милиция остановила их уже в Москве. Мила специально отъехала подальше, а потом, выскользнув из машины, пригнулась и нырнула в кусты. Удаляясь по оврагу в сторону центра, она слышала, как шофер, старательно выговаривая слова, объяснял гибэдэдэшнику:
– Подобрал в подмосковном лесу негра, прямо из Африки. Линялого такого, жалкого. Ему очень хотелось машину повести. Я и пустил его за руль. Да не знаю я, где он! Нет, мне не привиделось. Вишь, я тут пристегнут, а он там сидел. Гляди, руль испачкал своими черными лапами! Слышь, ты знал, что негры линяют? Я вспомнил, как его зовут, негра... Тетка Анфиса!
26
По приезде домой Мила, как обещала, сразу же позвонила Борису Глубокову.
– Я сейчас выйду с собакой, а вы минут через пятнадцать спускайтесь ко мне.
– С какой собакой? – вознегодовал Борис. – На улице ночь, вы одна...
– Клянусь, меня никто не узнает, – поспешно сказала Мила. – А в темноте и вообще не разглядит. Я чумазая с дороги, не стану переодеваться.
Муха, бегавшая кругами по двору, то и дело возвращалась к Миле, чтобы обнюхать ее испачканную одежду.
– Скоро приедет Гаврик, – успокоила Мила не то овчарку, не то себя. Вероятно, услыхав знакомое имя, Муха радостно гавкнула.
Пришедший Борис отреагировал на нее, как и пьяный шофер:
– Матерь божья! Вы что, как Мюнхгаузен, катались на пушечном ядре?
– Я вычистила камин в доме Дивоярова, – пробурчала Мила. – Но это все цветочки. Если бы вы знали, что я нашла у него на чердаке!
– Можно совет? Сначала примите душ, а то мне как-то не по себе, – признался Борис. – Вы напоминаете мне шахтера из документальных фильмов.
– Совет принят, – стыдливо ответила та и побежала за полотенцем.
Отмывшись, Мила первым делом рассказала ему про чемодан Вики Ступавиной. В качестве подтверждения выложила на стол оба паспорта.
– Давайте звонить Вихрову, – оживился Борис. – Подобную находку нельзя замалчивать.
– Так поздно уже!
– Слово «поздно» существует только для тех, кто уже умер, – возразил Борис. – Да Вихров нас просто убьет, если мы будем молчать до утра. Мы ведь не знаем, в каком режиме он работает! Кроме того, еще не так уж поздно – одиннадцать вечера.
– Вот кому мне очень хочется позвонить, так это Леночке Егоровой, – сказала Мила. – Она ведь нанимала частного детектива. Может быть, поделится со мной информацией? Хотя нашу последнюю встречу никак не назовешь милой...
– Так позвоните сначала Леночке! – потребовал Борис, который не любил проволочек.
Мила достала записную книжку и неохотно набрала номер.
– Ба! Кого я слышу! – воскликнула Леночка Егорова с непонятной радостью. – Какие-то проблемы?
По ее тону Мила безошибочно определила, что Леночка ничего не знает про вечеринку у Дивоярова и про то, что Орехов отправился на нее с Гулливершей Ларисой. «Интересно, – подумала она, – что же между ними происходит?»