Невеста каторжника, или Тайны Бастилии
Шрифт:
— Устройте так, чтобы этот первый муж явился к ней в то время, когда она окружена приближенными. Этот оборванный музыкант должен передать ей письмо бедных и голодающих. И надо так устроить, чтобы он даже и не подозревал, к кому его ведут. Это будет трогательная сцена свидания!.. Нарцисс неожиданно вновь увидит неверную жену, некогда бежавшую от него… Я думаю, что даже короля растрогает эта сцена… Этим скандалом маркиза будет уничтожена. Она вряд ли оправится после такого удара, — продолжал герцог. — Если уж один вид этого несчастного произвел на нее такое впечатление,
— Теперь она думает о том, как бы стать королевой, — добавил Марильяк.
Герцог язвительно рассмеялся.
— Что вы говорите! — воскликнул он. — Стать королевой? Разве вы забыли, виконт, что королева жива?
— Королева жива, но разве она королева? Вы же сами назвали маркизу повелительницей Франции. Именно она здесь госпожа, именно она хочет, чтобы все признавали ее власть. Я наверняка знаю, что она задалась целью обвенчаться с королем.
— Кто вам рассказал эту сказку, виконт? — с удивлением спросил Бофор.
— Хотя мои слова и кажутся сказкой, но они имеют под собой основание, господин герцог.
— Этот слух уже однажды дошел до меня, но я не придал ему значения…
— Представьте себе, маркиза тайком послала в Рим своего человека — выхлопотать у папы разрешение вступить в брак с королем. И это не сплетня, господин герцог, это факт. Если посланец возвратится с разрешением папы, — а в этом нет сомнения, — то маркиза вступит с королем в брак «с левой руки» и тогда достигнет своей цели. А затем она постарается изгнать королеву и герцога.
— Никогда! — вскричал герцог Бофор, порывисто вставая со своего кресла. — Даю вам слово, что она умрет прежде, чем это случится. Идите, виконт. Спешите! Покойный генерал Миренон и я сделали большую ошибку, сблизив короля с этой госпожой д'Этиоль. Она должна быть свергнута во что бы то ни стало. Наверняка найдется другая женщина, которая сумеет завладеть вниманием короля и в то же время исполнять все мои требования. Я и так слишком долго терплю эту маркизу. Она уже великолепно воспользовалась этой проволочкой. Но еще не поздно.
— Не исключено, что уже завтра наступит развязка, господин герцог, — сказал Марильяк, прощаясь.
Затем он отправился обратно во дворец короля и там, запершись в комнатах, отведенных камер–юнкеру, измененным почерком принялся сочинять письмо. В нем он писал о нуждах народа и обвинял в них маркизу де Помпадур. Окончив этот нелегкий труд, виконт запечатал письмо в конверт, который Нарцисс Рамо должен был передать маркизе.
Покончив
Часовые у подъезда дворца отдали честь, камердинер бросился отворять дверцу кареты.
«Твои дни сочтены… — подумал Марильяк, обращаясь к маркизе, и ненависть отразилась на его лице. — Сегодня ты еще при дворе, сегодня ты наслаждаешься зрелищем всеобщего преклонения. Но завтра ты, может быть, уже будешь померкшей звездой. Я уничтожу тебя самым страшным орудием — твоим собственным преступлением. Я уничтожу тебя посредством того человека, которого ты некогда обманула и покинула… Итак, Нарцисс, человек в лохмотьях, ты призван сыграть важную роль, о которой даже не подозреваешь».
XXIX. ПОМИЛОВАНИЕ
Почтовый дилижанс, в котором сидела Адриенна, продолжал свой путь в Тулон. Страх и надежда переполняли сердце девушки. Она была поглощена одной мыслью, одним намерением — спасти от верной смерти своего возлюбленного, несчастного Марселя. Указ о помиловании был в ее руках.
Так как все деньги у нее похитили, ей пришлось по дороге продать свое кольцо, и теперь она опять имела достаточно денег, чтобы удовлетворить свои скромные потребности в пище.
Она дала кучеру и кондуктору несколько монет и попросила их ехать быстрее. И те старались, погоняли лошадей как могли. Дилижанс быстро катил вперед, чтобы наверстать потерянное на переправе время.
И тем не менее в пятницу он был все еще далеко от Тулона.
Страх и беспокойство Адриенны росли с каждым часом — она знала, что завтра рано утром должна совершиться казнь.
— Умоляю вас, поспешите! — просила она кондуктора. — Вы ведь хорошо знаете дорогу. Так скажите мне откровенно, когда, по вашим расчетам, мы прибудем в Тулон.
— Ночью мы будем в городе, — успокаивал ее кондуктор.
Но вечером пришлось сделать еще одну остановку, чтобы накормить измученных лошадей.
Здесь Адриенна узнала от местных жителей, что до Тулона остается еще десять миль.
— Пресвятая матерь Божья! — вскричала она. — Все пропало! Я слишком поздно приеду туда.
Но что было делать? Если она побежит по дороге, если она наймет другую повозку, то все равно не раньше дилижанса достигнет Тулона.
— С утренней зарей обязательно будем на месте, — обещал кондуктор несчастной спутнице и вслед кучеру ехать как можно скорее.
Между тем наступила ночь.
Адриенна сидела в дилижансе, плотно закутавшись в теплую шаль. Она не могла сомкнуть глаз. Сердце ее колотилось от нетерпения и страха. Она думала о Марселе — что он сейчас чувствует, о чем думает?.. А что если она все-таки опоздает?..
Слезы опять хлынули из ее глаз.
Час проходил за часом. Ночь была настолько темная, что ничего не было видно вокруг. Адриенна сложила руки и стала молиться. Она просила Бога о помощи. Зачем жизнь ей самой, если она не сможет спасти Марселя?.. Зачем тогда ей жить на этом свете?..