Невеста конкурента
Шрифт:
— Что ты плетешь, — Макар поморщился. Вышел из подъезда и саданул по двери так, что ясно стало — делиться с сыном своими планами на меня он не хотел.
— Вон оно что.
Максим отступил, его лицо потемнело словно — а это просто улыбка сползла.
— Максим не слушай ее, — Шварц метнул в меня убийственный взгляд. — Садись в машину, я через две минуты подойду.
— Не мало две минуты, пап? — в его тоне зазвенел такой вызов, что я невольно присмотрелась внимательнее, этот парень на глазах изменился, из нахального старшекурсника превратился в себя настоящего —
— Максим, — машинально шагнула на него, таких слов не ожидала и растерялась, — я на вокзал еду, я…
— Заткнитесь, Эмма Эдуардовна, — посоветовал он мне, продолжая смотреть на отца. — Идиот я, конечно.
— Макс, — Макар спустился с крыльца, но за рукав ухватить сына не смог, тот уклонился, словно на ринге, достал из брюк брелок с ключами от машины.
И так же, как это пять минут назад сделала я, швырнул тому в лицо.
— Совет да любовь, пап.
— Максим! — гаркнул Шварц, в голосе стальные ноты послышались, которые холодную дрожь запускают по телу.
На его сына это не подействовало, Максим, не оборачиваясь, нырнул за угол дома, как испарился. А мы остались стоять у подъезда — я, рассеянно сжимающая ручки спортивной сумки и Макар — он уставился куда-то на детскую площадку.
Утро, и двор гудит — жильцы садятся в машины, уезжают на работу, ведут детей в школу, светит яркое солнце, его лучи золотом рассыпаны по траве.
— Ты зачем это сказала? — после бесконечной паузы Шварц перевел на меня сверлящий взгляд.
— А ты зачем мне это предложил? — забыла о вежливости, о нашем разном статусе, о возрасте. — Ты ведь предложил? — накинулась на него.
— А при чем тут мой сын, Эмма? Ему восемнадцать. И он еще ни с кем всерьез не встречался. Парень влюбился. За что ты с ним так?
— А ты за что? — изнутри поднялась волна злости. — Если знал, что он влюбился. Зачем приезжал ко мне, зачем…
— Потому, что я не слепой. И давно не пацан. Если бы я ему денег занял и он тебе тачку подарил, ты бы взяла? Полюбила бы его за тачку? — Макар достал сигареты и пошел к машине, я двинулась следом, и каждое его слово, напряженно, как рыбак, раскинувший сети, ловлю. — Он смотрит на меня и хочет покупать женщине дорогие подарки. А я смотрю на женщину и решаю, достойна ли она, в принципе, подарков. Нужно ли их ей дарить. Я понимаю, когда у меня есть шанс и когда его нет. Максим пока не понимает. А я не хочу, чтобы его использовали, — Макар открыл дверь.
Забралась в салон и разжала пальцы, когда он выдернул из рук сумку и пошел с ней к багажнику.
Проследила за ним в зеркало. Всеми силами попыталась побороть горечь.
Я ошиблась и в Максиме, и в Макаре, они какими угодно самоуверенными снобами казаться могут. Но Макар о сыне заботится.
А мой бывший жених был влюблен в папину должность, не в
Позволил, чтобы меня использовали.
Макар сел за руль, и всю дорогу до вокзала мы молчали. Он с телефоном не расставался, а когда он остановил авто на привокзальной площади поняла- сыну не дозвонился.
— Билет я куплю, можно не провожать и не контролировать, — нарушила тишину. — Из города уеду, обещаю. Я думала Максим просто играет.
Он не ответил, снова закурил.
Не стала дожидаться, чтобы меня погнали вон, распахнула дверь. В салоне заиграл сотовый.
И я тут же повернулась.
Макар тут же ответил.
— Да, кто это?
Чуть прикрыла дверь, отрезая шум площади. И отчетливо услышала в динамике грубоватый мужской голос:
— Макар Матвеевич? Это из больницы. Приехать можете? Вашего сына сбила машина, он сейчас у нас. Вы только не волнуйтесь, он жив…
Макар швырнул сотовый на панель. Резко перегнулся через меня, захлопнул дверь.
И Мерседес, взвизгнув шинами, сорвался с места.
Глава 32
В больнице он сразу ушел к врачу, а я осталась в коридоре, присела на кушетку и начала ждать.
Он молчал всю дорогу и сейчас тоже не сказал ни слова, и теперь у меня от волнения колени дрожат. Его сын ведь совсем ни при чем, я не знала, что у парня чувства всерьез.
Мимо прошел мужчина в белом халате, и я откинулась спиной на стену, проводила его взглядом.
Вокзал отменяется, не уеду отсюда, пока не узнаю, что с Максимом.
Замерла на неудобной кушетке. И вздрогнула, когда хлопнула дверь с лестницы, и в коридоре показалась женщина — одетая модно и дорого, вся увешанная драгоценностями, время лишь к полудню катится, а она сияет, словно не в больницу пришла, а на вечеринку.
Я ее видела уже, на фуршете у Шварца.
И сейчас она, не глядя по сторонам, ураганом пронеслась вперед и влетела в кабинет врача. Снова хлопнула дверь, и после раздался ее высокий и надтреснутый голос:
— Где мой сын?
Невольно привстала с места и затеребила край пиджака. Подслушивать не хочется, но в том же кабинете скрылся и Макар, и теперь я слышу его раздраженный усталый голос — его перекрикивает лающий женский.
Милые семейные скандалы. Родители здесь, оба, так зачем я продолжаю ошиваться в больнице?
Но сумка с вещами осталась в машине Макара, и у меня даже ключей нет от съемной квартиры, ведь я швырнула связку в него.
Идти мне некуда.
Присела обратно на кушетку.
В кабинете как раз закончили орать, и разъяренная супруга Шварца фурией вылетела в коридор. Дрожащими руками она достала из сумки сигареты и застучала каблуками в сторону лестницы.
Следом за ней из кабинета вышел Макар.
Напряглась, поймав его темный взгляд и запрокинула голову, когда он подошел к кушетке и наклонился к моему лицу.
В его молчании угрозу почувствовала, отстранилась и спиной уперлась в стену.
— Что врач сказал? — спросила хрипло. — Что с Максимом?