Невеста миллиардера
Шрифт:
– Вас тоже низвели до роли стороннего наблюдателя?
Табита, вздрогнув, обернулась и лишь тогда заметила, что Эми среди фотографирующихся нет.
– Рановато мне появляться в семейных альбомах. Время моего выхода на сцену еще не пришло, - отозвалась Табита, слегка ошарашенная тем, что до нее снизошла такая знаменитость.
– А моя роль уже сыграна. Кажется, мне только что дали отставку.
– Боже мой!
– Проклятый Чемберс.
– В голосе Эми послышались рыдания. Потрясенная Табита увидела, как по знаменитому
Эми хотела было убежать, но мягкая трава, а также шестидюймовые каблуки мешали ей быстро и с достоинством "уйти со сцены", и у Табиты, наблюдающей, как Эми, спотыкаясь, бредет по полю, болезненно сжалось сердце.
– Вот так всегда, - усмехнулся Завье, присоединившись к Табите.
– Никогда не могут уйти быстро.
– Господи, да что такое вы ей сказали? спросила Табита, хотя и понимала, что это ее не касается.
– Ничего особенного. Я просто заметил, что нелепо сниматься на семейную фотографию, когда мы разойдемся раньше, чем проявят пленку.
– Но ведь это ужасно!
– воскликнула Табита, задыхаясь от возмущения.
– Разве нельзя было расстаться по-хорошему?
Завье пожал плечами.
– Поверьте, я пытался. Но, увы, она то ли не хотела ничего слышать, то ли всего лишь не способна была понять, что мужчина мог просто-напросто охладеть к ней.
Табита украдкой взглянула на него. Презрительно-надменная самоуверенность, очевидно, присуща Завье от природы. Должно быть, это неотъемлемое качество всех красивых людей.
Изучающий взгляд Табиты Завье, по-видимому, ничуть не смущал. Сообразив, что пауза затянулась, и поймав себя на том, что она, позабыв о приличиях, стоит уставившись на него, Табита густо покраснела и мигом возвратилась к начатому разговору. Собственная неловкость страшно рассердила девушку, и слова, в которых сквозило презрение, вырвались у нее сами собой. Может быть, он и эффектный мужчина, но его красота - всего лишь оболочка. Хорошо бы не забывать об этом.
– По-моему, вы обошлись с ней отвратительно.
Завье поднял бровь.
– Да вас, как я погляжу, легко вывести из равновесия. Значит, волосы не крашеные?
– Взяв в руки прядку ее волос, Завье сделал вид, что внимательно ее рассматривает. Табита горела негодованием. Завье вдруг оказался очень близко, пожалуй даже чересчур, так что в темном омуте его глаз Табите удалось разглядеть крошечные сапфировые крапинки.
– Разумеется, нет.
– Слегка ударив Завье по руке, Табита высвободила волосы, которые тут же рассыпались по плечам. Прикосновение к его ладони поразило ее, как электрический разряд, и Табита ощутила, как ее заливает краска смущения - сначала тонкую шею, потом грудь и сливается с румянцем, пылающим на ее щеках.
– Вы считаете, что ваше богатство и красота дают вам право поступать с женщинами как...
– Увидев, что Завье смеется - смеется над ней!
– Табита смешалась и замолкла.
– Значит, я красивый,
Табита фыркнула и тут же пожалела об этом.
Такой неблагородный звук вряд ли приличествовал женщине в столь великолепном одеянии, как ее.
– Вы и сами это знаете не хуже меня, но полагаете, что вправе оскорблять других.
– Вы знакомы со мной...
– прищурившись, Завье взглянул на увесистые золотые часы на запястье, - всего час и уже успели сделать на мой счет довольно поспешные и, судя по яду в ваших словах, неутешительные выводы. Могу я поинтересоваться, почему?
Табита задумалась. Действительно, а с чего это она так ополчилась на Завье?
– Просто я не люблю, когда кого-то обижают, наконец ответила Табита, сознавая, что аргумент ее звучит весьма неубедительно.
– Никто Эми не обижал, - с раздражением ответил Завье.
– Она получила то, что хотела, свою фотографию во всех светских хрониках и допуск к славе. Что же касается богатства и красоты, по-моему, у нее и у самой недостатка в этом нет.
– И все-таки ей было больно, - не сдавалась Табита.
Завье лишь беззаботно пожал плечами.
– Может, и так, - согласился он. Но праздновать победу Табите было рано. Стоило Завье снова заговорить - и его чувственный рот скривился в насмешливой улыбке.
– В конце концов, она лишилась самого лучшего любовника, которого когда-либо имела.
– Вы омерзительны!
– взорвалась Табита, а щеки ее запылали, потому что в голове закрутились-завертелись опасные для ее нравственности картины.
– Просто я говорю правду. Нам с Эми было хорошо вместе. Но она захотела большего, а я не готов к этому.
– Завье сухо усмехнулся.
– Колено преклонить не мог - трава сыровата.
– Ей хотелось замуж?
Завье кивнул.
– Но это еще хуже, - непритворно ужаснулась Табита.
– Она любит вас, а вы были с ней так безжалостны.
Но Завье лишь покачал головой.
– Какая любовь?
– В глазах Табиты он заметил замешательство, и это, по всей видимости, его позабавило.
– А почему же тогда она хотела за вас замуж?
– Да будет вам, Табита. Не настолько же вы наивны. Она хотела за меня замуж потому же, почему и вы сейчас здесь с моим братом, - из-за денег и положения. Это не более чем выгодная сделка, зачем приплетать сюда любовь?
– Но я здесь с Эйденом не из-за его денег. Подобное допущение Табиту просто ошеломило.
– Ах, оставьте, пожалуйста, - глумливо усмехнулся Завье.
К нему торопливо подошла официантка, подавая стакан со льдом и бутылку минеральной воды.
Завье пил свой коктейль, а Табита между тем отчаянно оглядывалась по сторонам в поисках Эйдена. Однако, увидев его, она только расстроилась: он непринужденно беседовал с невестой, а значит, на скорое спасение не было ни малейшего шанса. Оставалось одно - мужественно держаться до конца.