Невеста на службе
Шрифт:
проигнорировал и умчался, буркнув что-то на прощание. Так что, когда я услышала
требовательный стук в дверь, даже не удивилась.
— Чего тебе? — устало спросила я. Если опустить непечатные выражения и жесты, которые, наверное, все знают, смысл претензий, предъявляемых Брунисой, был таков:
— Ты мне свидание испортила, никогда тебе не прощу, дрянь!
Кстати, слово «дрянь» она не использовала. Ее запас матерных слов был намного больше и
насыщеннее того, что я могла себе вообразить
— Все сказала? — уточнила я. — А теперь иди к себе в спальню, иначе я скажу принцу, что
твоя персона напоминает мне о его предательстве, и если он хочет помириться, пусть выгонит
тебя из Отбора.
Бруниса отшатнулась, и с непонятно откуда взявшейся проницательностью, прошипела:
— Не знаю, что ты замышляешь, но он тебе не нужен!
— Я предупредила, — напомнила я. — Не упусти свой шанс доказать Его Высочеству, что он
нужен тебе.
Без особого удовольствия понаблюдав за тем, как поверженным врагом Бруниса удалилась в
свою спальню, я закрыла дверь и устало прислонилась головой к стене.
А наутро разгорелся скандал. Журналистам еще ночью объявили об аресте невесты Гвинон, и, естественно, они жаждали подробностей. А так как ни принц, ни Велаш их раскрыть не
стремились, они направили все свое внимание на Брунису. Утвальд это очень понравилось —
она добрых два часа рассказывала о том, как уводили Вудтир, что она при этом чувствовала, и
как помогала в расследовании, а в конце настолько увлеклась, что в порыве вдохновения, ляпнула, что переспала с принцем. Когда и как это могло произойти, если в беседке они были с
Вудтир, а после на допросе, в сопровождении охранников (о моем присутствии Бруниса не
распространялась, за что я ей была безмерно благодарна), новоявленная любовница Его
Высочества не сказала, но журналистам уже бросили кость и они ее с удовольствием смаковали.
Невесты нервничали: вроде бы Брунисе не верили, но все же ее слова вызывали волнение — а
если правда? Кларисса бледнела, краснела, порывалась упасть в обморок, и с трудом
переносила вопросы, которые ей, как представительнице императорской семьи, принялись
задавать журналисты. Один наиболее активный репортер умудрился заявить, что Максимилиан
теперь, как честный человек обязан на Брунисе жениться, и вот тогда сваха взорвалась.
— А на трон ее не посадить, нет?! И заодно всех девиц, с которыми Его Высочество до
двадцати пяти лет встречался, и которых вы каждую неделю с удовольствием обсуждали? Это
происшествие неприятно, да, но не стоит придавать такое значение всяким интрижкам, к тому
же, когда еще неизвестно — правдивы они или нет!
Уже к обеду вызвали Максимилиана,
развеселило. Отсмеявшись, и ничего не объяснив журналистам, он повернулся к Брунисе и
спокойно спросил:
— Все действительно было так, как ты говоришь?
Бруниса подбоченилась, на лице ее с минуту была написана тяжелая работа мысли — как
видно, девица прикидывала выгоды, которые ей мог принести тот или иной ответ, но солгать
все-таки побоялась, опустила голову и еле слышно прошептала:
— Нет… У нас ничего не было.
— Вот видите, — развел руками принц. — Извините, понимаю, что многих ожиданий не
оправдал, но с этой девушкой переспать мне не пришлось. И уже не придется. Эээ, Бруниса? Вы
покидаете Отбор.
Честно сказать, до того момента, как Бруниса покинула дворец, я из спальни не выходила, игнорируя напоминания девушек об очереди поговорить по телефону. У меня зрела
уверенность, что при встрече с ней драки не избежать, а накалять обстановку не хотелось. В
реакции охраны я сомневалась, а самостоятельно наносить брюнетке телесные повреждения, из-за которых меня вслед за ней выгонят из дворца, не собиралась. Вот и оставалось
совершенствовать навыки игры на скрипке.
— Можешь выходить, — едко сказала Мирана, застыв в дверях и сложив руки на груди. —
Бруниса уехала.
— Спасибо, — кивнула я, но скрипку от лица не убрала, надеясь, что рыжая поймет, что я
занята и уберется восвояси. Но Мирана намекам не внимала, прошла в комнату и присела
напротив меня на кресло.
— Ты ее боишься, что ли?
Я насмешливо закатила глаза. Что-то объяснять, оправдывая себя, не собиралась, и поэтому
ответила:
— Очень боюсь. Бруниса крупнее меня, в три раза злее, как итог, мне может быть очень больно.
Все? Вопрос исчерпан?
— Почему вы поругались? — Мирана хитро прищурившись, взяла со столика яблоко и
принялась вертеть его в руках. Невесты не знали, что я присутствовала при задержании Вудтир
— Велаш даже журналистам этого не говорил, а Бруниса тем более молчала, не желая
акцентировать внимание на моем участии в их свидании. — Еще вчера она и слова плохого про
тебя не говорила, даже после того, как ты ей туфли не дала, а сегодня проклинала и убить готова
была.
— Значит, все-таки говорила, раз про мой отказ дать ей эти туфли ты знаешь, — пожала я
плечами и, поняв, что помузицировать не удастся, принялась собирать ноты в папку.
— Ходят слухи, что это ты сказала принцу выгнать Брунису.
— От кого они пошли?
— Это неважно, но я с ними согласны. И со слухами, и с теми, кто их распространяет.