Невеста на ужин
Шрифт:
— Ты не унывай, — попыталась приободрить зверюгу. — Прорвемся как-нибудь. У меня вон палка есть, а у тебя клыки и когти. Нам бы ночь продержаться.
Серый внезапно поднял голову и тихо зарычал. А в следующее мгновение я отчетливо расслышала тихие голоса за дверью.
— Точно там? — спросил кто-то.
— Точно, — ответили ему.
— Вот пусть и сидит. До начала еще часа два, — злорадно проговорил, похоже, один из пришибленных мной охранников.
— А если ее зверь сожрет? — спросили у него.
— Не сожрет. В первый раз не
— Да знаю я, что выродок, но жил-то дикарем, может и наброситься.
— Эй, избранная, ты там жива? — крикнул пришибленный.
Вот теперь я его голос точно узнала. Так же хрипло орал, когда я его товарища пяткой по темечку приголубила.
— Как думаешь, ответить? — спросила шепотом у зверя.
Зверь только тихо рыкнул.
В дверь опять постучали, подергали за ручку, и снова спросили:
— Живая?
— Спасибо, все замечательно, — крикнула я.
— Вот и хорошо, — проворчали с той стороны.
И все стихло. Ушли.
— Так, серый, у нас два часа форы. Линяем? — оживилась я, когда мой сокамерник успокоился и положил голову мне на колени.
Реакции не последовало.
— Бежим, говорю, — толкнула я его. — Не слышал, что ли? Тебя тоже к праздничку приготовили, сожрут же!
Зверюга только недовольно рыкнул и убрал голову с моих колен. Ну что за напасть? Ему что, жить совсем не хочется?
— Ну, ты как хочешь, а я пошла, — заявила, поднимаясь. — Не собираюсь ждать, когда эти молодчики придут и дверь выломают. А ты сиди тут, жди, когда сожрут.
На ощупь добралась до двери и замерла, прислушиваясь. Ничего не услышала, в отличие от соседа. Серый подскочил ко мне, боднул головой в бедро и зарычал. Не тихо и ворчливо, как раньше, а громко так, грозно. Я мгновенно отскочила в сторону, трясущимися руками достала телефон, кое-как разблокировала экран и осветила взбунтовавшегося, продолжающего рычать на дверь зверя. Сейчас он не казался милой лохматой псиной, это был действительно зверь, злой, клыкастый и до жути страшный. Он припал передними лапами к земле, из приоткрытой пасти капала вспенившаяся слюна, а глаза горели желтыми угольками.
— Мама, — прошептала я, пятясь.
Если бы все это было направлено не на дверь, а на меня, точно от страха описалась бы. А за дверью слышались какие-то крики, возня и даже визг, перемежающийся хрюканьем. Да что там у них происходит-то? Посмотреть бы хоть одним глазком, но любопытство, как говорится, кошку сгубило. Лучше послушаю.
И тут в дверь как бабахнет что-то, я даже присела. А серый вообще обезумел — бросился на дверь, начал царапать ее когтями и рычать еще громче. Причем царапал он прицельно, по засову.
— Тебя выпустить? — решилась я подать голос, бочком подходя к псу.
В дверь опять что-то ударилось, завизжало и затихло.
— Открывайте! — крикнул кто-то. — Живее!
— А зачем? Нам и здесь неплохо, — заявила я, косясь на серого.
— Я
— И что? Мне это должно о чем-то сказать? — удивилась я. — Серый, ты, часом, никакую Буренку в гости не звал? Мы гостей не ждем, идите дальше!
— Открывай, дуреха! Тебя же спасаем, — рявкнули в ответ.
— А-а-а, ну если спасаете… — неуверенно протянула я. И еще на шажок подошла. — А откуда мне знать, что вы правду говорите?
— Ты совсем блаженная? Время идет! Открывай!
И как дернет дверь. Засов жалобно затрещал.
И что тут делать прикажете? Поверить? Да ни за что! Но ведь все равно же выломают, а так, может, и вправду спасут.
— Открываю! — крикнула, подбегая и отодвигая засов.
Первое, что увидела, был яркий свет факела, которым мне чуть ли не в лицо ткнули. Отшатнулась, налетела на серого, наступила ему на лапу и получила легкий укус в пятую точку. Не болезненный, но обидный.
— Эй! Ты чего? — возмутилась я.
— Идем! — рявкнул незнакомый мужчина, схватив меня за руку и вытащив в коридор.
Бросившемуся было следом серому ткнули в морду факелом.
— Он со мной! — заорала я, повиснув на руке обидчика моего соседа.
— Пусть, — махнул рукой мужчина, который вытащил меня из камеры. — Живее, если лорды нагрянут, нам всем не жить.
И тут я увидела это! Весь коридор был устлан серо-кровавым месивом из голлумов-переростков. Их здесь было штук тридцать, с отрубленными руками, ногами, головами, некоторые были еще живы. Один почти дополз ко мне, протягивая обрубок руки и скаля зубастую пасть. Мой… — пусть будет спаситель, пока не разберусь что тут к чему, — отобрал рогатину, которую я так и держала в руке все это время, и с противным хрустом вогнал ее в спину монстрика. Тот дернулся и тут же затих. Мужчина вытащил палку и вернул ее мне. Взяла по инерции, не сводя взгляда с заколотого зубастика.
— Колешь резким ударом в грудь, горизонтально, чтобы оба сердца сразу проткнуть, — пояснили мне.
— Угу, — качнула я головой, вытаращив глаза на инструктора по убиванию монстров. — А это как — оба сердца?
— Пошли уже, — вместо ответа сказали мне.
И мы пошли, вернее побежали, только не к лестнице, как я думала, а в обратную сторону, к зарешеченному оконцу. А решетки там уже и в помине не было, да и сам проем был раскурочен настолько, что и медведь при желании протиснулся бы.
— Я подсажу, — проговорил кто-то у меня за спиной.
Я обернулась и обомлела. Это был тот самый охранник, которого я пяткой по голове приложила.
— Живо лезь! — подтолкнули меня в спину.
И тут мой серый заскулил где-то за спинами бравых истребителей серых лысиков.
— Сначала он, — покачала я головой, указав на товарища.
— Ты издеваешься? — рыкнул на меня, наверное, главный, тот, кто все это время за руку держал и за собой тащил.
— Сначала его, — упрямо повторила я.