Невеста на ужин
Шрифт:
— Не обижайся на Кристоса. Он вспыльчивый, но отходчивый, — утешил меня Данисто.
— Да больно надо! — передернула я плечами. — Пошли, серый, осмотримся.
И мы пошли. Я, перепуганная до нервного тика во всем теле, и серый — какой-то притихший, опустивший уши и принюхивающийся. Вот так мы и шли по широкой улице, перед которой вынырнули из черной дыры (А-а-а! Я только что, кажется, телепортировалась!)
А вокруг светило солнышко, царило лето и вообще… благодать. Свежий воздух, всякие куры-утки травку щиплют, дома добротные и красивые стоят по обеим сторонам
— Собачка! — пропищал какой-то малец, указав на серого пальцем.
И всеобщее внимание переключилось с меня — распрекрасной, в красном свадебном платье, на бедолагу серого.
— Дикий! — заголосила какая-то тетка.
— Полукровка! — подхватила крик вторая.
— И-и-и-и! — запищала на высокой ноте женщина в просторном платье, хватаясь за округлый живот.
— А тебя здесь, похоже, не ждали, — прошептала я, поглаживая по загривку прижавшегося к моей ноге серого.
Визг и гомон стихли буквально за несколько секунд — этого времени хватило местным любопытным, чтобы разбежаться по домам. Причем разбежались только женщины, девушки и девочки. Последние уходить не хотели, их мамаши уволокли. Мужчины, мальчики и вездесущие любопытные старушки остались.
— Ты на них внимания не обращай, — махнул рукой идущий рядом Данисто. — Поверье у нас такое: если дикий девку приметит — утащит в лес и в волчицу обратит, — указал он на волка.
— Жуть какая, — передернула я плечами. — Серый, ты же у меня не такой?
В ответ мой лохматый друг только фыркнул, пренебрежительно так, мол, сдались мне ваши девки.
— Вот видите, не будет он ваших девок таскать. Так им и передайте, — авторитетно заявила я. — А куда мы вообще идем? — опомнилась, заметив, что мы свернули на узкую, безлюдную улочку.
— В советню, там старейшины собираются, — сказал Данисто, указав на большой добротный бревенчатый дом с широкой дверью, распахнутой настежь. Знак всеобщего доверия?
— Хорошо у вас тут, — с наслаждением глубоко вздохнула я. — Мне нравится. А со старейшинами этими вашими как общаться вообще нужно? Поклониться там, реверанс, еще что? Я в сельском регламенте вашего средневековья, знаете ли, не особо разбираюсь.
— Старейшин почитают за мудрость и память предков. Обращаться с ними нужно уважительно, но кланяться ни к чему — еще обидятся, — с улыбкой проговорил мой проводник. — А вот дикого придется оставить здесь, не будем смущать старейшину Акайю.
— Так вон на улице бабульки вроде не смущались. Наоборот, едва шеи от любопытства не свернули, — недовольно проворчала я.
Обидно мне было за серого, он никому ничего плохого не сделал, а на него все с таким прищуром смотрят, будто ждут, когда сорвется и в глотку кому-нибудь вцепится.
— Так это бабки, а старейшина Акайя женщина молодая, привлекательная, — мечтательно протянул Данисто.
Так и захотелось подзатыльник ему отвесить, чтобы вернулся с небес на грешную землю. Но рука не поднялась; ему, бедному, и так от меня уже досталось.
— Разберемся, — упрямо тряхнула головой. —
И что я, спрашивается, несу? Разволновалась, как школьница перед первым свиданием, даже ладони вспотели. Подумаешь, старейшины — местная власть. Это же они отправили отряд диверсантов, чтобы меня спасти? Значит, люди хорошие, добрые. Не забыть бы спасибо сказать. А там, глядишь, и домой вернуться помогут. Вот только с какой такой радости эти старейшины благотворительностью занялись? Может, у них тут что-то вроде ордена супергероев — хлебом не корми, дай кого-нибудь спасти? Сомнительно. Из чего следует: не просто так они меня спасли. Что-то им от меня нужно. Вот же попала! Из огня да в полымя. Только бы на кормежку местному пупу земли не пустили.
В офисе старейшин было просторно, светло и пахло чем-то терпко-сладким, напоминающим аромат цветущей сирени. В большой прихожей с огромным окном никого не было. Данисто заглянул по очереди во все имеющиеся здесь четыре двери. За первыми двумя, как я поняла, никого не оказалось, приоткрыв третью, он кивнул и отчитался:
— Избранную доставил, сейчас передам старейшине Иворгу и зайду с полным докладом.
— Поторопись. Кристос уже был, ее ждут, — ответил ему мелодичный женский голосок.
Акайя? Скорее всего, она, вон как Данисто зарделся, как десятиклассник перед учительницей-практиканткой. И взрослый ведь мужик, лет тридцать точно, а то и больше, а ведет себя как мальчишка. Пару советов по съему статусных дамочек ему, что ли, дать? Помнится, что-то такое я в каком-то журнале видела, если постараться, можно восстановить в памяти. Но это потом, если мои спасители окажутся теми, кем кажутся. А если это очередная подстава, то пусть страдает, Джеймс Бонд недоделанный, тоже мне двойной агент… Мало я ему по макушке заехала!
Так я и ввалилась в четвертую дверь, в боевом настроении и со сверкающими праведным гневом глазами.
— Здрасте! — выпалила я и как-то сдулась, стоило только увидеть вышедшего из-за стола мне навстречу человека.
— Ух ты-ы! — прошептала, схватив за загривок серого с такой силой, что он чуть слышно взвизгнул и дернулся, высвобождаясь.
Если это старейшина, как же у них молодняк-то выглядит? А стоял передо мной молодец, как с картинки. Да-да, именно молодец! Сказочный до неприличия. Светловолосый такой, кудрявый, идеальный мужчина, в общем. Плечи широченные, талия узкая, а глаза голубые-голубые.
— И откуда вас только таких берут? — буркнула, опустив голову и виновато почесывая серого за ухом.
— Ну здравствуй, избранная, — неожиданно писклявым, неприятным голосом произнес этот красавец писаный.
И я выдохнула. Ну слава богу! Хоть что-то в нем неидеально, значит, общаться можно на равных.
— Здравствуйте, — поздоровалась на этот раз нормально. — Меня Таня зовут.
— Присаживайся, Тания, — сверкая белыми зубами, широко улыбнулся старейшина. — Ко мне можешь обращаться Иворг.