Невеста оборотня, любовница вампира

Гринь Ульяна Игоревна

Она согласится… Она сломается… Но будет жить… Пусть возвращается скорее, нет больше сил терпеть…

Сколько прошло времени с того момента, как Валентир покинул подвал, Лора не знала. В ушах звенело от напряжения. Она устала бороться. Устала ждать. Устала терпеть боль… Она просто хочет лечь. Просто лечь, свернувшись в клубочек, чтобы мышцы не рвало неестественной позой и не тянуло верёвками… Просто больше ничего не чувствовать… Левая рука упала вдоль туловища и взорвалась мучительной острой болью. Лора не сразу поняла, что происходит. Кто-то освободил её запястья, а потом и ноги.

Кто-то

завернул её в тёплое, взял на руки, понёс куда-то. Кто и куда, она не знала, не могла и не хотела открывать глаза. Она плыла в облаке чистого блаженства — боль уступила место полной нечувствительности. Неужели Валентир читает мысли? Неужели он услышал её готовность сдаться? Вернулся? Уже надо выпускать зверя?

— Тш-ш-ш… Не трепыхайся, ребёнок.

Чей-то голос… Не на «вы», значит, не дракон… Савва? Макс? Папа? Лоре было всё равно. Она ненавидела всех одинаково. Надо снова подстраиваться, снова уступать, снова делать то, чего ей не хочется… Но хотя бы не больно. Спасибо и на том.

Глава 23. Союзник

Свинцовая тяжесть сковала всё её тело. Лора не могла пошевелиться, даже глаза открыть не могла. Впору было просить, как там было у Гоголя: «Поднимите мне веки!» Но просить она не собиралась. Слишком устала. Слишком всё было плохо…

Хотя она уже не висела в подвале офигевшего от собственного величия и от безнаказанности дракона, Лора боялась, что неожиданное спасение ей только снится. Или что она уже умерла, и это костлявая, перекинув древко косы через плечо, тащит жертву в царство смерти. Нет, у мёртвых ничего не болит. А у Лоры болело. Всё: от шеи до пальцев на ногах. Правда, выборочно — там жгло, а там ныло… Тело немного размякло, отходя от напряжения, и мышцы проснулись, мстя за издевательства. Значит, она жива. Значит, её вытащили из темницы.

Значит, кто-то всё же узнал про похищение…

Хватит! Лора, прекрати рефлексировать! Просто расслабься. Как сказали: «Не трепыхайся, ребёнок». Так звал её папа, всегда, сколько она себя помнила. Не дочка, не малышка, не девочка моя, а ребёнок. Только в последнее время он начал называть её Ларисой. Уж не хотел ли он таким образом обезличить её?

Отстраниться, чтобы не было слишком больно терять? Да что уж там…

Предатель… Может, решил загладить свою вину и послал кого-то знакомого освободить из лап Валентира? Нет, это полный бред. Откуда папе знать, где дракон держал Лору?

Машину тряхнуло на неровной дороге, и Лора не удержалась от стона. Тут же её лба коснулась прохладная рука, и тот же тихий голос сказал:

— Потерпи, ребёнок, скоро приедем.

Она потерпит… Если, конечно, в конце пути не будет чего-то ещё более страшного, чем у Валентира… Потерпит. Потом её снова несли на руках, похоже, вверх по ступенькам. Крутили налево-направо, пока не положили на кровать, которая жалобно скрипнула пружинами.

Лора попыталась открыть глаза, чтобы осмотреться, но никак не могла сфокусировать взгляд. Всё вокруг виделось ей размытым, словно она разглядывала комнату через залитое дождём оконное стекло.

Пахло сыростью и затхлостью. Особенно подушка, на которой Лора лежала.

Щёлкнули кнопкой, и загудела кофеварка. Старенькая такая,

капельная машинка — вот и струйка кофе слышна. У них раньше такая была… Тоже гудела тихонечко, журчала и шипела. Запах кофе перебил сырость, и Лора с удовольствием вдохнула его. По привычке открыла глаза шире. Кофе означал утро, пора просыпаться, вставать, идти на пары…

— Лежи, не дёргайся, — велел парень, которого она видела пока как в тумане. Он присел рядом, осторожно развернул покрывало, в которое завернул Лору ещё в подвале. Она мгновенно напряглась, вспомнив, что голая, попыталась отмахнуться слабыми руками, но парень поймал её запястья, сжал легонько:

— Тш-ш-ш, всё хорошо, ребёнок! Я только смажу мазью, чтобы не так болело, ладно?

— Я сама, — Лора снова дёрнулась. Язык плохо слушался, ворочался в сухом рту, как неродной, но она повторила: — Я сама!

— Сама она, — проворчал парень. — Лежи уже тихонько.

Холодный крем на груди заставил её задрожать в ознобе. Не надо трогать, не надо… Но его ласковые пальцы уверенно и быстро прошлись по соскам, по животу, по плечам, размазывая мазь и нище не задерживаясь. Лора закрыла глаза, решив не сопротивляться. Проклятый дракон, изуродовал её! Чтоб у него яйца по отсыхал и! — Эй, куда! — хотела крикнуть, но получилось только простонать, ибо парень полез со своей мазью к ногам, к внутренней стороне бёдер. Лора сжала коленки, насколько смогла, и он фыркнул:

— Ой, больно надо любоваться! У тебя там такой бардак, что мама не горюй…

— Дай, я сама…

Парень снова фыркнул и вложил баночку в её руку, а сам встал и отошёл. Лора полезла наощупь, потянув на себя покрывало. Кожа горела огнём, но прохладная мазь успокоила жар. Когда лупят плёткой прицельно в одно и то же место, ещё как будет гореть… Поколебавшись, она направила палец с кремом между ног, с отвращением вспомнив блестевшие от возбуждения глаза Валентира. Ему доставляло особое удовольствие направлять удары в промежность… Козёл! Нет, пусть яйца не отсохнут, тогда при встрече она сможет хорошенько врезать по ним ногой!

Парень вернулся, бесцеремонно задрал покрывало, прежде чем Лора успела пискнуть, и покачал головой:

— Некузяво, но сойдёт. Дай сюда, ноги смажу. Эти, как их… Запястья на ногах.

— Лодыжки, — пробормотала Лора, морщась от его аккуратного массажа.

Верёвки наверняка оставили следы размером с автобус… Чёрт бы побрал дракона… Чёрт бы побрал Савву с Максом и всех существ на земле…

— Пусть лодыжки, — покладисто согласился парень. Он прикрыл её краем покрывала, сходил на другой конец комнаты и вернулся со стаканом воды:

— Держи, пей.

Около рта возникла круглая белая таблетка, и Лора подозрительно спросила:

— Что это? Парень покрутил головой:

— Ибупрофен. Не будь параноиком. Я ведь мог тебя и оставить там.

Лора покорно проглотила таблетку, запив её водой. Простая вода, а сколько счастья для человека, которого мучит жажда! Выпив всё до дна, Лора облизнула губы и попросила:

— Дай ещё, пожалуйста!

Парень без разговоров сходил за ещё одним стаканом воды, подождал, склонив голову к плечу, пока Лора осушит вторую порцию, а потом поправил подушку под головой: