Невеста по ошибке

Маура Катарина

— Арес, — умоляет она. — Пожалуйста, только не говори мне, что ты действительно даешь шанс вашему с ней браку? Вы двое не… вы не можете быть…

Я вспоминаю, как несколько минут назад вводил свой член в рот Рейвен, и чувство вины охватывает меня с новой силой. Я хотел ее с таким отчаянием… Не думаю, что я когда-либо хотел кого-то больше. Даже Ханну.

— Если ты сделаешь это, мы с тобой никогда не сможем снова быть вместе. Арес, пожалуйста. Пожалуйста, не делай ничего такого, от чего мы не сможем оправиться. Пожалуйста.

Я

смотрю на нее, чувствуя себя более противоречивым, чем когда-либо прежде. Я никогда не думал, что буду делить свою жизнь с кем-то, кроме нее, и даже когда я женился на Рейвен, я думал, что наш брак будет больше похож на отношения соседей по комнате. Как это могло так быстро измениться?

— Ханна… она моя жена. Ты прекрасно знала, что делаешь, когда бросила меня у алтаря. Ты ушла от нас, так что у тебя нет права указывать мне, что я могу или не могу делать с женщиной, на которой женился.

Ее глаза вспыхивают от гнева, а на глаза наворачиваются слезы.

— Ты спишь с моей сестрой? — спрашивает она, ее голос наполнен ядом. — Вы двое встречаетесь за моей спиной? Я всегда думала, что вы странно близки, но я доверяла тебе. Ты хотел ее с самого начала?

Я смотрю на нее, не зная, что делать или говорить. Я не хочу причинять ей боль, но и лгать ей я не могу. Между мной и Рейвен не все так черно-бело, как хотелось бы Ханне.

— Это, откровенно говоря, больше не твое дело. Мы с тобой не можем быть больше, чем друзьями, и ты не можешь так поступать. Ты не можешь приходить ко мне домой без предупреждения и расстраиваться из-за того, что мы с женой просто находимся вместе.

— Перестань называть ее своей женой! — огрызнулась она.

— Она такая и есть, Ханна!

По ее щекам текут крупные, обильные слезы, а взгляд полон раскаяния. С годами у меня выработался иммунитет к слезам Ханны, и все же эти слезы задевают мои сердечные струны.

— Черт, — бормочу я, прижимаясь к ее лицу и вытирая слезы большими пальцами. — Хан, пожалуйста… Прости меня. Я просто… я тоже чертовски устал, понимаешь? Я чувствую, что попал в чертову ловушку, и что бы я ни делал, я все равно кого-то подведу.

— Вот. — Я напрягся при звуке голоса Рейвен, ее тон был резким. Черт. Черт. Черт!

Я делаю шаг в сторону от Ханны, чтобы посмотреть на жену, но она избегает моего взгляда. Ее тело напряжено, и я не могу отделаться от ощущения, что она злится. Она протягивает Ханне носовой платок, и Ханна сердито выхватывает его из рук Рейвен.

— Как ты могла! — кричит она. — Как ты могла написать такое, Рейвен? Ты сделала это нарочно, гребаная сука. Ты пытаешься встать между мной и Аресом, не так ли?

Рейвен с трудом сдерживается и смотрит на сестру.

— Я пытаюсь встать между тобой и… моим мужем?

Ну, вашу же мать.

— Не думай, что я никогда не замечала, как ты всегда смотришь на него, Рейвен. Единственная причина, по которой я ничего не говорила, —

это то, что я знала, что он никогда не захочет тебя — не тогда, когда у него есть я. Ты знаешь это так же хорошо. Называй его своим мужем сколько угодно, но он никогда не станет по-настоящему твоим. Черт, да ты можешь трахнуть его, и он все равно будет любить только меня. Это всегда буду я.

— Ханна! — огрызаюсь я, не в силах вынести боль в глазах Рейвен.

Она улыбается мне и пожимает плечами.

— Это правда. Ты можешь отрицать это, Арес? Скажи, что больше не любишь меня.

— Тебе нужно уйти.

Ее глаза удивленно расширяются.

— Что?

— Не заставляй меня повторять. Я предупреждал тебя, чтобы ты уважала мой брак, Ханна. После всего, через что ты нас заставила пройти, это все, о чем я тебя просил. Ты забываешь, что именно Рейвен заплатила цену за твой выбор. Она заслуживает большего — от нас обоих.

Ее глаза наполняются чувством вины, и она на мгновение отводит взгляд.

— Я просто…

— Тебе нужно уйти, — повторяю я, уже более мягким тоном.

Она раскаивается и кивает, а затем поворачивается к Рейвен, которая напряженно смотрит на стену.

— Рейв, мне очень жаль. Ты ведь знаешь, какая я, верно? Я позволила своим эмоциям взять верх, и я ревновала. Я знаю, что вы двое не поступили бы так со мной, но я просто не могла ясно видеть. Прости меня, Рейв.

Рейв кивает, но не смотрит на сестру. Ханна извиняюще смотрит на меня, и я качаю головой, безмолвно умоляя ее просто уйти. Она вздыхает и уходит, а вскоре раздается звук захлопнувшейся двери.

— Рейвен, — бормочу я. — Мне очень жаль. Она не должна была говорить все это. Думаю, ей просто было тяжело от всего происходящего. Ты же знаешь, что ее голова на месте, верно? Ей просто больно, и она обижается.

Рейвен поднимает на меня глаза, и мое сердце, черт возьми, разбивается, когда я вижу слезы в ее глазах. Рейвен редко плачет. Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я видел ее плачущей. Ханна разражается слезами по самому незначительному поводу, но Рейвен — никогда. По ее щеке капает слеза, и мое сердце болезненно сжимается.

— Не надо, — говорит она, ее голос дрожит. — Не защищай ее так, Арес. Меня убивает, когда ты так поступаешь, разве ты не видишь? Ты постоянно обещаешь мне, что отдашь мне всего себя, а сам сбегаешь при звуке ее голоса. — Она проводит рукой по волосам, ее глаза вспыхивают. — А потом ты просто стоишь, когда она говорит мне, что ты никогда не будешь моим — ни слова отрицания. Как я могу верить твоим словам, когда твои действия говорят об обратном? Меня беспокоит не она. Дело в тебе. Ты заставляешь меня чувствовать, что какая-то часть тебя действительно все еще любит ее, и я не могу этого вынести. То, как ты вел себя сейчас, заставило меня почувствовать, что я тебе действительно безразлична.