Невеста по ошибке
Шрифт:
Приходит врач, и я поднимаюсь на ноги, с нетерпением ожидая, когда же мы перейдем к сути дела. Неужели надежда на то, что она не беременна, делает меня ужасным человеком? Мы с Аресом наконец-то обрели настоящее счастье, а это… это разлучит нас. В последние несколько месяцев было практически невозможно сосредоточиться на своем браке и искать свое собственное счастье. Насколько сложнее она сделает это для нас, когда появится ребенок?
— Рейвен, — говорит Арес и тянется ко мне. Он кладет руки мне на плечи и крепко сжимает. — Я твой, несмотря ни на что. Нет ничего такого, через что мы с тобой не смогли бы
— Как это не изменится, Арес? — спрашиваю я в смятении. — Это ребенок. Невинная жизнь.
Он гладит меня по щеке и кивает.
— Да, это так. Но давай делать по шагу за раз, хорошо?
Он думает, что она лжет, но я знаю, что это не так. Ханна слишком умна, чтобы сделать что-то подобное. Я сажусь, пораженная, когда в палату входит доктор с мрачным выражением лица. Он смотрит на Ареса и кивает.
— Она на пятом месяце беременности. Ребенок здоров, но мать находится в слишком тяжелом состоянии. Ее мучают тревога и бессонница. Ее кровяное давление тоже гораздо выше, чем мне хотелось бы. Вам нужно будет хорошо о ней позаботиться.
Я смиренно смотрю на свое обручальное кольцо. Она сказала, что в конце концов он вернется к ней, и она была права. Как мать его ребенка, от нее никуда не деться.
Что это значит для нас? Будет ли этот ребенок моей племянницей или племянником и моим пасынком? Будем ли мы совместно воспитывать ребенка? Или… захочет ли он дать их отношениям еще один шанс ради их ребенка? Я знаю, как много для него значит семья. Он не хотел бы, чтобы его сын или дочь росли в неполной семье. Он не смирится с тем, что сможет видеться с ребенком только по выходным.
— Рейвен?
Я поднимаю глаза и вижу, что доктор вышел из палаты. Как долго я уже сижу на диване, запертая в своих мыслях?
— Где Ханна?
— Она лежит в гостевой комнате. — Арес опускается на колени перед диваном и хватает меня за руки, крепко прижимая к себе. — Ты в порядке?
Я смотрю ему в глаза и заставляю себя улыбнуться.
— Поздравляю, — говорю я, мой голос срывается. — Ты станешь отцом. — Я сглатываю свою печаль и тяжело вдыхаю. Я мечтала когда-нибудь сказать ему эти самые слова, но тогда беременной была бы я. О семье с Аресом я только начала мечтать, а она словно украла еще одну мою мечту.
Я выдергиваю свою руку из его руки и скрещиваю руки, глядя в окно позади него, мое сердце обливается кровью.
— Ты изменил мне, Арес?
Он проводит рукой по моей щеке и поворачивает мое лицо к себе.
— Нет, — говорит он, глядя мне в глаза. Он выглядит таким же измученным, как и я. — Никогда. И я никогда не буду. Это ничего не изменит для нас, если ты сама этого не захочешь.
Я смотрю на него, вглядываясь в его острую челюсть и прекрасные зеленые глаза. Будут ли у его ребенка его глаза? Его улыбка?
— Дай мне момент откровенности, Арес. Ты хочешь, чтобы это изменило наши отношения? Ты так говоришь, потому что хочешь, чтобы я оказалась сильнее и ушла? Ты просишь меня сделать то, что ты не сделаешь, чтобы не чувствовать себя виноватым за то, что выбрал своего ребенка и его мать, а не меня?
Его глаза расширяются, и он хватает меня за обе руки.
— Момент откровенности, — отвечает он. — Я молча молюсь, чтобы ты сказала мне, что это не влияет на нас, и что мы найдем способ пройти через
Я киваю и отвожу взгляд.
— Хотела бы я знать, — шепчу я. — Я бы хотела, чтобы у меня сейчас были правильные слова для тебя, но у меня их нет. Единственное, что я знаю, — это то, что ребенок не должен страдать. Я буду рядом с тобой, Арес, в любом смысле. Я буду растить этого ребенка вместе с тобой, если ты этого хочешь. Нет никаких сомнений в том, что я люблю тебя, и, хотя это может быть трудно, я знаю, что буду любить твою дочь или сына так же. Но я не знаю, смогу ли я пережить присутствие Ханны в нашей жизни.
Он кивает и кладет голову мне на колени, его руки обвивают мою талию. Я не должна была думать, что наконец-то обрела свое собственное счастье. Счастье всегда было для меня недосягаемым. Арес всегда был недосягаем.
Глава 59
Арес
Я поднимаю глаза, когда Ханна входит в нашу кухню, под ее глазами темные круги. Я смотрю на нее с недоверием. Неужели она действительно носит моего ребенка? Она была так категорична, что у нас не будет детей еще как минимум пару лет, так как же это могло случиться? Когда это произошло? За несколько недель до свадьбы мы только и делали, что ругались. Я даже не могу вспомнить, когда в последний раз спал с ней. Это мог быть только тот случай, когда я напился вскоре после того, как Рейвен оказалась у меня на коленях. Я проснулся с Ханной в своей постели, хотя хотел именно Рейвен.
Ханна занимает место за барной стойкой, и улыбка на ее лице меня раздражает. В ней есть что-то такое самодовольное, как будто она чувствует, что выиграла какую-то игру. Не удивлюсь, если именно так она себя и чувствует. Она только и делает, что играет с чужими жизнями.
— Где Рейвен?
Я стиснул зубы. Мне не нравится слышать имя моей жены из ее уст. Оно пробуждает во мне все защитные инстинкты и заставляет чувствовать себя беспомощным. Я бы уничтожил ее, если бы мог, но теперь она стала для меня еще более неприкосновенной. Она не только сестра моей жены, но и мать моего ребенка — предположительно.
— Она на работе. Она почти не спала и выскочила рано утром.
Ханна кивает.
— Наверное, ей тяжело знать, что у нас будет общий ребенок. Могу представить, что теперь она еще больше жалеет о том, что вышла за тебя замуж.
Мое сердце болезненно сжимается от страха. Когда я разговаривал с ней, казалось, что мы находимся на одной волне, но надолго ли? Ей потребовалось все, чтобы порвать отношения с Ханной, а теперь это? Одно присутствие рядом с Ханной разбивает сердце Рейвен. Что сделает с ней эта беременность? Я никогда не испытывал такой ненависти и беспомощности. Никакая власть или деньги не спасут нас от той боли, с которой нам предстоит столкнуться. Смогу ли я вынести то, что моя жена будет плакать перед сном каждый раз, когда Ханна заденет ее чувства? А что, если в итоге она настроит против Рейвен и нашего ребенка? Это разобьет ей сердце, снова и снова, на долгие годы.