Невеста по заказу

Дэвидсон Каролина

Лотти с силой сцепила руки на коленях. Так она сидела уже полчаса. От напряжения, которое не отпускало ее в течение всего дня, ей было тяжело дышать, мысли путались, а все происходящее вокруг требовало особой бдительности.

Своим бедром она чувствовала крепко прижатую к себе длинную ногу Джона Тиллмэна. Тепло его тела проникало сквозь ее одежду. И ладони ее стали холодными и липкими из-за непонятного волнения. Но ведь раньше его присутствие никогда не вызывало такого, думала Лотти, бросая на него взгляды из-под полуопущенных ресниц.

Его лицо было в тени, но четкая линия подбородка и прямой нос придавали его профилю силу. Ну,

точно один из бюстов в музее в Бостоне! Однажды мисс Эгги водила туда группу своих подопечных. Такие походы были большой редкостью, и Лотти навсегда запомнилось радостное возбуждение того утра. И сейчас получалось, что удовольствие, которое она испытывала, глядя на древние сокровища, похоже на то состояние, в котором она находилась сегодня.

Она смотрела на Джона, не пряча свой взгляд под опущенными ресницами, повернув голову, и открыто любуясь его классической мужской красотой. Его волосы, золотые и длинные, закручивались на концах на уровне воротника; эти завитки вызывали дьявольское искушение прикоснуться к ним. Никогда раньше не испытывала она такого желания дотрагиваться до другого человеческого существа, как всю последнюю неделю.

Поцелуй Джона открыл новый источник чувств в ней; эти чувства бурлили, не находя выхода, как только они оставались с Джоном наедине. Потребность видеть его удовлетворялась, конечно, повседневным укладом их жизни, но он не дотрагивался до нее с того самого утра, когда она согласилась стать его женой. Она вдруг поняла, что он умышленно держался от нее на расстоянии все эти дни.

Глаза Лотти расширились от внезапно охватившего ее беспокойства. Возможно, он передумал, но, будучи благородным человеком, не мог взять своего слова обратно. Эта мысль так поразила и испугала ее, что она не смогла сдержать негромкий вскрик протеста, нарушивший тишину наступающих сумерек. До того слышался лишь скрип коляски.

Он повернулся, внимательно оглядел ее и заметил, как она в смущении облизнула верхнюю губу.

– Что такое, Лотти? – с досадой проворчал он. Девчонка искушала его всю неделю долгими взглядами и покачивающимися бедрами. Не говоря уже о том, как она расчесывала свои волосы перед камином и заплетала в косу, свисавшую вдоль спины. Такую косу можно несколько раз обмотать вокруг груди – такой длинной она была.

Он делал все возможное, чтобы держать руки подальше от нее, ожидая, пока не свершится все, пока не будут произнесены слова, которые сделают ее его женой. Но тихое искушение ее тела было выше его сил. Джон прочистил горло, чтобы слова звучали не так резко, и произнес как можно мягче:

– Что-нибудь не так?

Она молча покачала головой и улыбнулась ему.

– Ничего, Джон, – наконец произнесла она. – Я просто думаю, чего бы тебе хотелось на ужин. Я ведь с утра ничего не приготовила.

Он вдруг ухмыльнулся – впервые за день она увидела несерьезное выражение на его лице. И это сразу же подняло ее настроение.

– Никто и не ждет, что ты будешь возиться с готовкой в день свадьбы, Лотти, – сказал он с улыбкой.

Разрядка напряженности, возникшей, между ними, была очень кстати. Несколько минут, что они стояли перед алтарем в маленькой церквушке, сделали их супругами, но они шли по проходу между рядами, и вышли на улицу как бы порознь. Она сдерживала свои чувства, держа их под строгим контролем.

Лотти размышляла все утро и уже в маленькой церквушке поняла, что именно ее беспокоило все последние дни. «Джон женится на мне,

чтобы я заботилась о детях». Эта мысль омрачала ее радость всю неделю. Трепет, который ей хотелось ощущать при мысли, что она выходит замуж, притуплялся этим обстоятельством. Но теперь он улыбался, и она ощутила в себе волну радости, которая растопила ледяной комочек в ее сердце, прилила к щекам.

– Ты достаточно поела у пастора? – спросил Джон, хотя прекрасно знал, что ела она немного – только поклевала чуть-чуть со своей тарелки, а так все время следила за детьми, чтобы те не шалили.

– Со стороны Стивена было так мило устроить нам праздник, правда?

Но она думала, что это очень странно, ведь человека отвергли всего неделю назад.

Джон засмеялся, и его глаза превратились в узкие, щелочки.

– Он очень помог нам. Но я думаю, что и для него это было чем-то вроде праздника.

Лотти недоумевала: «Почему же праздником?» Стивен, конечно, не выглядел особенно расстроенным тем, что его невеста выходит замуж за другого мужчину. Но на что он мог надеяться после того, как бросил ее в тяжелом положении, мстительно подумала она. «Как бы там ни было, я получила лучшего из двоих», – с удовлетворением решила Лотти. Собственно никакого соперничества и не было. Джон Тиллмэн грубее, без внешнего лоска, который Стивен Буш приобрел благодаря образованию. Но за недели, прошедшие со времени ее приезда в Миль-Крик, Лотти очень хорошо узнала безграничное великодушие человека, который сейчас сидел рядом с ней.

– Ты видела лицо Женевьевы во время свадьбы? – негромко, так чтобы не услышали дети, теснившиеся на узком заднем сиденье, спросил Джон.

Вопрос вызвал у Лотти недоумение.

– Думаю, Женевьева радовалась за нас, – наугад сказала она, – ведь это они с матерью приготовили стол, устроили обед.

– Я имею в виду идиотскую улыбку на ее лице, – сухо сказал он, нелепо растянув рот, как бы изображая эту улыбку.

– Да она глаз не могла отвести от пастора… ты что, не заметила?

Отклонившись назад, он просунул руку так, что она оказалась между подушкой сиденья и спиной Лотти; его пальцы небрежно легли ей на плечо.

Лотти покачала головой и нахмурилась.

– О чем ты говоришь, Джон Тиллмэн? – спросила она. – И вообще, как ты мог замечать других женщин на своей свадьбе?! – Лотти надула губы и опустила глаза в притворном возмущении.

– Не волнуйся, Лотти, дорогая, – нежно прошептал он ей на ухо. – Я весь день ни на минуту не забывал о тебе.

Бросив на нее нежный взгляд, он наслаждался ожиданием, до краев переполнявшим его воображение. «Мне стоило таких усилий не трогать тебя, малышка», – думал он. Волна чувств заставила мышцы его бедер напрячься и вызвала острый приступ желания. Отодвинувшись на сиденье, он попробовал сосредоточить свое внимание на более нейтральных вещах.

– Ты ведь не была против всех наших гостей, правда, Лотти? – спросил он, желая хотя бы чуть-чуть усыпить свои похотливые мысли.

– Они твои друзья, Джон, – ответила она, – я рада, что они пришли.

Его рука крепче сжала ее плечо. Прижимая ее к себе, он почувствовал, как она немного расслабилась. Весь день Лотти была как натянутая струна – беспокойна, напряжена и даже дерзка с ним, словно боялась: вот-вот что-то случится. И у нее были основания, подумал он с кривой ухмылкой. Ведь он так долго терпел. Ночь обещала быть полной сюрпризов, в основном для Лотти, если он хоть что-то в этом понимает.