Невеста по завещанию
Шрифт:
Я вскочила с кровати как ошпаренная. Даже позабыла про собственную слабость.
– Да шучу я, – протянул Дамиан, прикрывая глаза.
– Э… Я, пожалуй, пойду, – пробормотала я, не слишком убежденная его последними словами. – Тебе надо наложить новую повязку, а здесь все закончилось. Я распоряжусь, чтобы принесли еще тряпки и воду и… что там еще…
Он молча следил за мной, пока я выходила из комнаты. Я чувствовала спиной его взгляд.
Снаружи дожидались несколько человек, среди них Мэгги, Амандина и Фредерик.
– Господину виконту надо поменять повязку, – сказала я, стараясь, чтобы голос звучал твердо,
Стук шагов, раздавшийся со стороны лестницы, возвестил о приходе Истора. Я сразу же направилась ему навстречу.
– Добрый вечер, доктор!
– Здравствуйте, госпожа виконтесса. Как состояние вашего супруга? Он приходил в себя?
– Да, ему стало лучше, и именно об этом я хотела бы с вами поговорить. – Я отвела Истора в сторону. Жадные до информации слуги не спускали с нас глаз, но подойти ближе не решались. – Видите ли, доктор, то, что вы увидите, покажется вам неожиданным. И… я нисколько не сомневаюсь в вашей квалификации, поверьте, но ведь бывают же в жизни и чудеса. Порой вера оказывается сильнее медицины.
Мне неприятно было морочить голову Истору, к которому я испытывала искреннюю симпатию, но сказать все как есть я все равно не могла. Возможно, сопоставив все факты, он и догадается, какое именно средство спасло виконта. Но тут я уже ничего не могла поделать. Как минимум я со своей стороны предложила альтернативное объяснение, для кого-то нелепое, а для кого-то – вполне разумное.
Доктор смотрел на меня удивленно, пока он еще не понимал, о чем именно идет речь, лишь догадывался, что пациент чувствует себя лучше, чем можно было ожидать, учитывая характер нанесенных ран.
– Он не парализован, доктор, – пояснила я, понизив голос. – Он был парализован, но похоже, что это прошло. Вы сами все увидите. У меня будет к вам лишь одна просьба. Пожалуйста, если вы убедитесь, что опасаться более нечего, не рассказывайте виконту о том, что за участь его ожидала. Зачем ему испытывать этот шок сейчас, когда ему ничто более не угрожает? Вы могли бы сделать это для меня?
Истор был по-прежнему удивлен, чтобы не сказать сбит с толку, он смотрел на меня с недоверием, но все-таки кивнул.
– Хорошо, Вероника, – сказал он. – Я осмотрю пациента и, если приду к выводу, что ситуация не так плоха, как я ожидал сегодня днем, не стану запугивать его устаревшими диагнозами.
– Благодарю вас, доктор. – Я горячо сжала его руку. – Это все, о чем я хотела вас попросить.
Я не могла знать, догадается ли Истор о том, что для исцеления Дамиана я использовала Живую Кровь. Но вот сам Дамиан, знающий об особенностях моего организма, сложил бы два и два в один момент. Поэтому я предпочитала, чтобы он просто не знал, насколько тяжелыми были нанесенные ему раны.
Глава 11
Живая Кровь делала свое дело, и Дамиан очень быстро шел на поправку. Доктор Истор навещал его сперва каждый день, затем реже. Удивлялся, непонимающе покачивал головой, но лишних вопросов, к счастью, не задавал, и слово свое, похоже, сдержал: не стал сообщать Дамиану о том, насколько серьезными могли быть последствия его ранения. Догадался ли Истор о том, что за средство исцелило его пациента, или и вправду списал произошедшее на волю богов, мне было неизвестно.
Я
Прошло меньше недели, прежде чем Дамиан встал на ноги и вернулся к своему привычному образу жизни. Он снова стал заходить ко мне по вечерам; иногда мы просто болтали, иногда соревновались в метании дротиков, а иногда и читали, каждый свое. Мы еще дважды ездили с ним на прогулку, и оба раза он прихватывал с собой все те же настоящие дротики.
А как-то раз, ближе к вечеру, Дамиан уехал по делам. Я отобрала несколько книг, одну познавательную и пару развлекательных, зажгла побольше свечей и забралась, прямо как была, в одежде, на кровать, сбросила только туфли. Устроилась с ногами поверх одеяла, взяла со столика чашку со своим обычным вечерним чаем, заваренным с листьями земляники. Сделала несколько глотков, отставила чашку и приступила к чтению. Но, видимо, книга оказалась уж очень серьезной. Во всяком случае, мне с первой же страницы мучительно захотелось спать. Я опустила книгу на колени, откинула голову назад и, даже не успев принять более удобное положение, погрузилась в глубокий сон.
Просыпалась с трудом. В голове что-то гудело, и прошло время, прежде чем я осознала, что это не признак дурного самочувствия и не остатки сна, а шум голосов. В комнате кто-то был, определенно не один человек и не два, а куда больше, и эти люди перешептывались, а порой и издавали более громкие возгласы. Я начала волноваться, но разлепить глаза не удалось, и я немного пошевелилась, прислушиваясь к собственным ощущениям. С огромным удивлением поняла, что лежу в постели, укрытая своим привычным пуховым одеялом. И это было очень хорошо, что я как следует укрыта, поскольку под одеялом я была абсолютно нагая! Я ведь отчетливо помнила, что заснула, не раздеваясь, но сейчас на мне не было не то что платья, но и ночной рубашки и какого бы то ни было нижнего белья.
Видимо, помогло удивление, а может быть, просто прошло достаточно времени с момента пробуждения, но теперь я смогла наконец открыть глаза. Увиденное не обрадовало меня ни капельки. Я действительно лежала в своей кровати, а в комнате столпилось с полдюжины слуг. Были здесь и Амандина, и Мэгги, и еще две горничные, и дворецкий, и даже квадратный Фредерик. Мэгги стояла чуть в стороне, покрасневшая и растерянная. Все остальные переговаривались друг с другом, указывали на меня пальцем, кто-то осуждающе морщился, кто-то хихикал. Экономка победоносно улыбалась.