Невеста поневоле
Шрифт:
В груди холодеет. Обо мне разговор?!
– Приперлась еще, наглости хватило… – Слышу поклеп от другого, и это навивает сомнений.
– Она нас подставила, опередила и подставила. Это не по кодексу! – Злится Нил.
– Женщин, пусть и расхитительниц, не волнует кодекс, особенно таких надменных сук. Так облапошить! Сорвала куш, а Гордон с Дейвом попались.
– Сами облажались. Что будем делать? Так просто ее не возьмешь, вон сколько пригнала рыцарей.
– Давай отравим, у меня есть в закромах, – слышу третий голос.
–
– Если бы сдал, сюда бы нагрянули маги. Не суетитесь, – бросил Нил.
Конское ржание сбило настроенную волну. Поспешила на шум в сторону села.
Что гости в моем баронстве, убедилась в этом, выйдя на дорогу. Табун лошадей стоит привязанный за заборчиком у домика, палисад весь обглодали. А я так радовалась диким яблоням! Морды наглые конские. Дала бы, не им, их хозяевам.
Взрывной смех коллективный из окна донесся. Солдаты? Рыцари?! В домах устроились. Бабки подхватывают. Пьют все что–ли все?!
Навстречу два шатающихся незнакомых мужчины в мундирах идут. Их обгоняет взмыленная Серафима и отбирает тару.
– Это последние запасы для маркизы! – Кричит, борясь с пьянью, получает звучный шлепок, но свое выхватывает.
Не успела я возмутиться, для какой такой маркизы?! Как обе бутылки глиняные летят на дорогу, протоптанную, и разбиваются.
– Хозяйка! – Кричит Серафима и бежит ко мне с распростертыми объятиями. – Владыки услышали наши молитвы! Где ж тебя носило!
Обнялись горячо. Прослезилась я. Мои родные девочки переживали… в этом мире не все хотят меня прибить, отравить и изнасиловать. Если и те, кто просто рады, что я рядом.
Отпряла. Серафима со слезами на глазах громко объявила, что хозяйка приехала. Пьянь неместная в дом от испуга убежала, а бабульки наоборот повыскакивали.
– Хозяйка вернулась! – Кричат.
Слезы с глаз у меня сыплются, что ж вы делаете, а… Довела меня Серафима до особняка. На пороге два рыцаря с золоченых доспехах обозначились.
– Кто такая?! – На меня взбеленились.
Чуть слюной не подавилась от такого вопроса.
– Я виконтесса Валерия Балейская! Хозяйка этого дома! – Кричу, понимая, как выораться захотелось. – Вон пошли с дороги!!
Разошлись нехотя. Оторопели. А я дверь чуть ли не с ноги выбиваю. Сейчас начну всех разгонять. Ну охамели совсем! В моем доме хозяйничают! Едят, пьют и гуляют. А охрана моя по лесам шушукается, в штаны наложив.
– Простите, леди! – Раздается за спиной. И тут же с кухни гогот доносится мужской.
– Хозяйка, вынуждена я была гостей принять, не гневайся! – Оправдывается Серафима, семеня за спиной.
А я уже в кухню врываюсь. Сидят за новеньким сколоченным столом восемь харь, пьют, пируют и шутят грязно. Поля с Мирой на коленках у двоих вино глушат залпом. Да им восемнадцати нет! А старенькая Маргарита вокруг вьется и всем им прислуживает. Набираю в легкие воздуха.
–
– Хозяйка! – Кричит Мира и падает на пол. Только после ее слов замершие от такого резонанса рыцари, продолжили свою пирушку. Маргарита ахнула и уронила на пол поднос. Чувствую, сейчас разразится.
– Нечего так кричать, леди, – буркнул один из рыцарей.
– Мы вам не собачки какие…
– У нас и миледи в доме, вы нам не указ.
Не знаю, что удержало меня от превращения в черную бестию или явления лука…
– Какая миледи?! – Рычу, захлебываюсь змеиным ядом от негодования.
– Маркиза Николь Ратлендская, – бросил с усмешкой один из них. – Для вас честь принимать столь высоких гостей, баронесса.
Разворачиваюсь с мыслью, какого черта она тут делает?!
– Где она?! – Шиплю на Серафиму.
Та побелевшая стоит. Никогда не слышала, чтобы я так орала. Ага, трижды вдова, голос прорезался. Понимаю, что ответа от нее не дождусь, лечу на второй этаж.
– Алариэль! – Зову своих более или менее адекватных.
– Арестованы до выяснения, – раздается грубый мужской голос с дальнего крыла, где покои Долтана.
Так… начитаю повторно закипать.
– Отпустить! – Кричу на рыцаря шириной, как я в высоту.
– Не велено! – Возражает, меч острием на мой пол ставя. На мой пол!
– Хозяйка, – пищит снизу Серафима, опомнившись. – Госпожа в ваших покоях.
– Какая она вам госпожа?! Это как понимать! – Кричу на грани истерики. В моем доме хозяйничает эта паршивка Николь! Рвусь к себе. А там двое рыцарей на входе.
– Маркиза же, лучшие покои – это покои хозяйки, – догоняет меня Серафима и пытается оправдаться.
Мне преграждает путь охрана в собственные покои!
– Цель визита! – Говорит одна из морд важно.
– Виконтесса Валерия Балейская, хозяйка этого дома, в свою спальню носик припудрить и кое–кого… хм.
Спокойствие. Улыбаемся, улыбаемся и сияем от счастья, что меня посетила маркиза, которую я вот–вот потаскаю за брюнетистые кудри.
– Пустите уже, – раздается полусонный женский скрип из–за двери.
Отворяются двери в мои покои. А на кровати моей… Моей! Нежится Николь! В свете лампы масленой мордаха довольная, подушками обложилась, одеялом пуховым закуталась. Балдеет, проститутка.
– Оставьте нас, – Произнесла она строго.
Дверь закрылась. А Николь приподнялась, посмотрела на меня своими карими ехидными глазами и продолжила:
– Ненавижу эльфов, от них воняет травами и жуками. Какого бескрылого Владыки они у тебя на службе? Хотя… не важно. С прибытием блудная баронесса.
– Я Виконтесса если уж на то пошло, и практически графиня, – рычу, подходя к трельяжу и озираясь украдкой на гардеробную дверь. Вроде не посягнула на одежду. Уже хорошо.
Маркиза перевернулась на живот игриво, обернувшись одеялом, словно малолетний ребенок, не знающий, чем больше заняться.