Невеста принца
Шрифт:
Когда она спустилась вниз на следующее утро, пес пожирал холодную овсянку с молоком из миски в уголке кухни.
Эрик ел свою кашу ложкой, сидя за столом.
— Вчера было уже поздновато звонить Дрю, — объяснил он. — Я сам сегодня попозже отвезу его в приют.
— Разумно, — ответила Жюли, улыбаясь про себя.
За это утро пес слопал почти всю еду в доме, с большой неохотой перенес процедуру купания, сильно уязвившую его чувство собственного достоинства, обглодал кроссовки Эрика и получил имя Руфус, по созвучию
Когда Эрик вернулся из приюта, Руфус все еще был при нем, что совсем не удивило Жюли.
— Я не смог его там оставить, — сказал Эрик. — Днем там наверняка невыносимо жарко.
Жюли не стала напоминать про кондиционеры.
— Поступай, как считаешь нужным, — сказала она покладисто.
— Ветеринар, который его осматривал, считает, что он вполне здоров. Сотрудники приюта сделают сообщение о нем и будут следить за объявлениями о пропавших собаках с похожими приметами. Вероятно, скоро его хозяева явятся за ним.
Но дни проходили за днями, и никто не появлялся. Косматый, прыгучий, вечно голодный Руфус прочно вошел в их жизнь. Эрик безропотно ухаживал за собакой. И хотя он часто напоминал, что все это только временно, Жюли тихо радовалась про себя. Когда они прогуливаются по городу, взявшись за руки, а Руфус трусит по пятам за своим августейшим хозяином, пусть себе Эрик рассуждает о том, что присутствие собаки придает больше правдоподобия их помолвке. Жюли могла бы даже поспорить, что Руфус задержится в жизни Эрика гораздо дольше, чем она сама.
Каждый день с утра пораньше Жюли забегала к Анне выпить кофе еще до открытия, пока Эрик совершал свою обычную пробежку — разумеется, в обществе Руфуса. Часто к подругам присоединялась Дрю, и они болтали втроем, а тем временем Лекси рыскала по комиссионному магазинчику в поисках «принцессовых одежек».
Однажды Жюли сказала:
— Анна, мне бы хотелось порыться у тебя в лавочке. В субботу мы с Эриком едем на обед в Бостон, и мне нужно что-нибудь надеть.
— Бери, что захочешь, — ответила Анна. — Со времени бала у меня появилось несколько новых вещей, может быть, они тебе понравятся. Отложи в сторону то, что выберешь. Я зайду попозже, когда здесь все закончу.
— Лапочка ты моя!
Анна отмахнулась от ее благодарностей:
— В дружбе без взаимных услуг не обойтись.
Жюли обернулась к Дрю.
— Кстати об услугах, — начала она.
— Сначала я, — перебила ее Дрю. — Возьмешь к себе мою Лекси на понедельник? Мне придется весь день проторчать в суде.
— Само собой, — сказала Жюли. Тут она заметила, что Лекси подслушивает, заглядывая в щелочку задней двери. — Мы с Принцем Эриком как раз надеялись, что Принцесса Лекси побывает у нас в замке с визитом.
Довольная Лекси заулыбалась и снова исчезла.
— Замечательно, — сказала Дрю. — А что я могу для тебя сделать?
— Я хотела спросить, не могла бы ты взять к себе Руфуса,
— Что ты говоришь! Неужели королевская гончая не приглашена вместе с вами? — сухо осведомилась Дрю. — Я думала, принц и шагу без него не ступит. Конечно, я за ним присмотрю. Лекси будет в восторге.
— По-моему, она для Руфуса — человек номер два, — улыбнулась Жюли. — Спасибо тебе, Дрю.
Лекси как раз прибежала вприпрыжку из задней комнаты, чтобы выпить стакан молока, и тоже решила принять участие в разговоре:
— А я знаю, кто для Руфуса человек номер один. Тот же, что и для тебя, Жюли.
Замечание напомнило Жюли о ее обмане.
Она пошутила:
— Как ты думаешь, может, он и Руфусу подарит кольцо?
Хихикая, Лекси снова вышла из комнаты.
Жюли сосредоточенно пила свой кофе. Интересно, что на самом деле думают подруги о ее помолвке с Эриком. Дрю как будто поверила.
Полная забот жизнь работающей матери-одиночки не оставляет времени на праздные размышления.
А вот Анна — дело другое. Слишком уж у нее сильная интуиция, особенно в сердечных делах. Она почти ничего не говорит, но иногда у нее бывает такое выражение лица, что Жюли начинает сомневаться, не заподозрила ли она фальшивку. Честно говоря, Жюли не знала, стоит ли из-за этого расстраиваться.
— Не с той ноги сегодня встали. Ваше Высочество? — поинтересовалась Жюли с дерзкой улыбкой, сидя рядом с Эриком в самолете.
Если она пытается его развеселить, остается только пожелать ей удачи. Эрик и сам понимал, что пребывает в отвратительном настроении, но у него были на то причины. Прежде всего, он терпеть не мог официальные мероприятия. Всяческие приветствия, рукопожатия и пустая болтовня — это территория Уита.
Вторая причина для уныния — то, что король явно не спешит вернуть ему прежние обязанности. Третья — что Руфуса пришлось оставить дома. Эрик знал, что Дрю за ним присмотрит и что пес вдоволь наиграется с ее маленькой дочкой, и все-таки он так скулил, расставаясь с ними…
Эрик нахмурился. Эти три причины, конечно, чертовски досадны, но он понимал, что даже все они, вместе взятые, не могли вызвать такой черной меланхолии. Главная его проблема не в том, что он встал с постели не с той ноги, а в том, что в постели он был один. Если бы к какой-нибудь другой женщине его влекло хотя бы наполовину так сильно, как влечет к Жюли, он бы давно уже что-то предпринял. Но в данном случае руки у него связаны — и ее прелестной невинностью, и всей этой нелепой ситуацией. Не говоря уже о том, что он понятия не имеет, чувствует ли она к нему нечто похожее. После того поцелуя в чулане они несчетное число раз принародно обменивались нежностями, но на нее это как будто не производило никакого впечатления.