Невеста смерти
Шрифт:
— Гайя, — он целовал ее ушко, невольно касаясь его изгибов кончиком языка, когда произносил слова. — Ты позволишь?
Она в ответ прикрыла глаза ресницами, и он, не прекращая целовать, проник рукой между ее бедер, почувствовав горячую, слегка скользкую влагу:
— Так ты ждешь меня, любимая? — он задыхался от счастья, едва сдерживая себя от вторжения в ее сокровенные тайны.
Гайя снова не ответила, но выгнулась ему навстречу, легко принимая его тело в свое. Они оба одновременно содрогнулись в волнах охватившего их обоих удивительного ощущения, которое Марс ни разу не испытывал
— Марс, — она наконец-то открыла глаза и он утонул в ее бездонных и теплых озерах, переливающихся всеми оттенками топаза.
— Господин! Господин! — заколотил в дверь управлящий. — К тебе гонец!
— О, нет, — выдохнули они одновременно, взлетая с кровати и наскоро обмываясь водой из амфоры, для того и предназначенной.
Вместе со следами любовной влаги быстро смылось и чудесное настроение — они снова стали офицерами Римской армии, и в них, слаженно пробежавших через атриум и лестницу во двор, уже никто бы не заподозрил пламенных влюбленных….
Вестовой на ходу, пока они все вчетвером мчались в лагерь, рассказал, что в городе внезапно, среди послеобеденного покоя и тишины, возникла обыденная свара между торговкой рыбой на рынке и патрулем урбанариев, а затем все стало разбухать и бродить, как виноградные выжимки, и вылилось в то, что загорелись несколько лавок. Марс с Гайей заметили уже несколько повозок и пеших групп вигилов, пронесшихся в разных направлениях.
— Дождались, — префект был настроен мрачнее некуда. — Я предупреждал. Вырезать надо было под корень. Гайя! Как же тебя не хватало! Ты одна умеешь найти нужные слова. А тебя не было. Хотя что я, не слушай. Ты тоже нужна мне живой и здоровой, особенно теперь. Да, ты как?
Гайя внимательно вслушивалась в его резкие, отрывистые фразы.
— Опять жрецы Исиды?
Он кивнул:
— Они расплодили эту заразу еще и в мозгах римлян. И поэтому мы в глупейшей ситуации. Против нас и против урбанариев стоят наши же сограждане.
— Против нас стоит толпа. А это не одно и тоже. Толпа неуправляема. И кто-то что-то крикнет, и она уже ринулась.
Секст Фонтей взглянул на нее пристально:
— Что ты предлагаешь?
— Отводить в безопасное место императора. А все остальное уже после. Мы потеряли время.
— Так не теряйте его дальше, — внезапно рыкнул префект, и у Гайи заныло в животе от нехороших предчувствий. — Бери Дария, Марса, еще кого и вперед.
— Рагнара и Тараниса я возьму?
Он махнул рукой:
— Да хоть Цербера от врат Аида отвяжи.
— Разрешите идти?
— Да беги уже!
Он опустился на складной табурет в штабной палатке, обхватив голову руками — Фонтей впервые ощутил себя уставшим. Слишком уставшим от жизни и беспомощным от этого…
— Гайя! Я с вами! — рядом с Дарием некстати оказался Вариний, которого Дарию пришлось опекать все эти дни, приучая к жизни в подразделении.
— Нет, — рыкнула она. — И попробуй только ослушаться!
Она ни в коем случае не сомневалась в отваге и решимости юноши, да и видела его дважды на арене. Но посылать его снова
— Дарий, ты его с лошадьми обращаться научил?
Дарий кивнул, застегивая доспехи.
— Вариний, сейчас будут сновать вестовые, возвращаться и отправляться патрули. И ты будешь вываживать лошадей. У них на это времени не будет и сил, — она тоже одевалась, рассовывая по всем возможным ножнам ножи. — Иначе лошади погибнут, если резко остановятся и остынут, а того хуже, сразу напьются холодной воды. Понял?!
— Понял, — упавшим голосом ответил юноша, рвавшийся в бой, а не дежурить у коновязи. Но здравым умом он понимал, что то задание, которое поручила ему Гайя, тоже важно для общего дела, и смирился.
— Марс, — негромко и отрывисто обратилась она к товарищу, словно и забыв, что совсем недавно спала на его плече совершенно обнаженная. — Нам проще туда добежать пешком, чем прятать где-то лошадей. Видишь, над городом дым?
Он проследил за ее взглядом — за городской стеной в разных местах поднимались клубы дыма разгорающихся пожаров и доносились отзвуки букцин вигилов.
Дарий присвистнул:
— Весело! Что ж, к тому и шло.
Они уже неслись по переулкам и проходным дворам, пробегая по многочисленным взвозам и узким улицам-лестницам, где не смогли бы пройти кони. Навстречу им попадались повозки вигилов, груженые насосами и бычьими кишками к ним, через которые вода подавалась из квартального водоразборника в пожар. Пробегали патрули и целые отряды урбанариев, и на лицах некоторых из них они заметили кровь, а на доспехах вмятины — это означало, что уже летели камни, выдернутые из мостовой.
Дворец на Палатинском холме был окружен несколькими кольцами оцепления — урбанарии снаружи, а ближе к самому дворцу и на лестницах — преторианцы.
…Ренита беспрепятственно покинула гостеприимный дом Марса. Она приветливо кивнула управляющему, который поинтересовался:
— Домина Ренита снова собралась прикупить снадобий и трав?
И оказалась на шумных улицах Рима. Ренита шла очень быстро, боясь оглянуться и боясь, что ей вслед кинется Таранис. Она боролась с чувством неловкости, что так и не попрощалась с друзьями, но была уверена, что все же правильно поступила — навязываться Таранису она не хотела.
«Его чувства приятны, но он сам не отдает себе отчета в них. Лудус — это отдельный мир. А теперь он на службе. И ему придется несладко — варвар в элитном подразделении… В лудусе новичков травили и испытывали на прочность. Кто его знает, каковы нравы в отряде у Гайи? Они с Марсом несгибаемы, и наверное, жизнь вокруг себя и людей организовали под стать себе. Таранис тоже не мальчик-зайчик, но это не его мир. И я не хочу мешать ему искать свое место в нашем Городе. И не готова я стать хорошей женой. Поздно. И не тому меня учили. И воином, как Гайя, тоже не могу и не хочу стать. У Гайи это как дышать, так легко и естественно… А мне ломать себя в каждом шаге. Нет, нет, нет…» — ее стандалии стучали по камням в такт мыслям.