Невеста со скальпелем. Книга 1

Черная Мстислава

В дверь постучали:

— Почему так долго?! — прорычал лично явившийся барон. — Царос ждёт!

— Отец, известно, зачем я так срочно понадобилась царосу? — крикнула я через дверь, а Сита забрала пустую чашку и вручила мне сваренное вкрутую яйцо.

— Быстрее! Иначе…, — но угрозу барон так и не придумал.

За яйцом последовал бутерброд с мясом. Сита помогла мне протереть руки смоченным в воде полотенцем, подала чистое бельё, затем нательную сорочку, платье, помогла обуться и, последний штрих, подала мне кружевные митенки

и палантин.

— Леди, вы обворожительны!

— Мили! — рявкнул теряющий терпение барон.

— Иду.

Сита распахнула дверь.

Отец оглядел меня с ног до головы, скривился, но ничего не сказал.

Зато, когда мы вышли в холл, порадовала мачеха:

— Какая неуместность, — выдохнула она, глядя на меня. — Это дневное платье!

Я затормозила:

— Да? Отец, я совершенно не знакома с модой. Раз леди говорит, что платье, подаренное мне герцогом, для утра негодно, я должна переодеться, в правильное платье из тех, что предоставили мне вы.

Мачеху перекосило, а барон скорчил зверскую рожу и, надо же, рожа была адресована драгоценной супруге, а не мне.

На улице у парадного крыльца нас ожидал экипаж барона, и я без возражений забралась в салон. Хотя экипаж герцога стоял через дорогу, ехать отдельно будет глупо:

— Я не представляю, как приветствовать цароса, — напомнила я очевидное.

За короткую поездку освоить то, что леди осваивают годами — прелесть перспектива.

— Знаю! — раздражённо буркнул барон, захлопывая дверь перед носом Ситы. — Трогай!

— Моя горничная…, — напряглась я.

— Помешает. Здесь и так тесно. Вставай. Ног под платьем не видно, согни уж как-нибудь. Опустись и наклонись вперёд. Но не перекашивайся.

— Может быть, вы могли бы мне показать, отец?

Барон побагровел, однако согласился, что показать проще, чем объяснить, и весь путь до Королевского острова я тренировалась кланяться, запоминала фразы приветствия и благодарности. Поучения барона в основном сводились к одному: молчи и не отсвечивай, авось, не опозоришься.

Урок длился до самых ворот. Барон приказал мне ровно сесть, вскоре дверца открылась, и в экипаж заглянул гвардеец. Барон показал приглашение. Гвардеец поклонился и захлопнул дверцу. Экипаж медленно двинулся по мосту.

— Отец, то, как я предстану перед царосом, имеет значение не только для меня, но и для вас, верно?

— Естественно!

Барон вновь начал раздражаться.

— Если я буду знать причину внезапного интереса цероса, мне будет легче подать себя достойно.

— Что удивительного, что царос захотел увидеть невесту своего племянника? Царос относится к герцогу, как с собственному сыну. Какие могут быть ещё причины?

Не знаю…

Я не стала спорить, барон всё равно не скажет, что было в доставленном курьером письме. Но в «познакомиться с невестой» я не верю, потому что слишком внезапно царос пожелал меня увидеть. То есть… По-настоящему внезапно

он мог перехватить меня перед чаепитием у Её Высочества, и это было бы понятно — лучше возможность составить личное представление о будущей родственнице трудно придумать, но царос поспешил. Кроме того, наверняка зная, какое участие и в моей жизни принял герцог, царос ставит меня в заведомо тяжёлую ситуацию. За вызовом во дворец должно скрываться нечто большее, чем интерес.

Прокручивая в голове наставления барона, я отчётливо понимала, что ошибусь, и не один раз. Не могу не ошибиться. Осознание неизбежности проблем помогло мне успокоиться. В любом случае, даст мне царос своё одобрение или не даст, зависит от его собственных соображений и планов, но никак не от моего знания, точнее, незнания этикета, поэтому из экипажа я вышла с лёгкой улыбкой на лице.

Папаша вспомнил о галантности и подал мне руку, а когда я спустилась на мостовую, предложил опереться на локоть. Я, естественно, приняла заботу. А как иначе? Откажусь — прежде всего глупо буду выглядеть я сама.

— Ты держишься лучше, чем я ожидал.

Надо же, на похвалу расщедрился.

Я оглянулась. Экипаж герцога за нами не последовал, Ситы не было. Жаль. Рядом с ней я бы чувствовала себя увереннее. Впрочем, я не знаю, имеют ли право горничные сопровождать леди во дворец.

Мы поднялись по широкой лестницы.

Барон придержал меня за руку, и вновь продемонстрировал караульным гвардейцам приглашение. Честно говоря, я предполагала, что аристократы имеют право входить во дворец свободно. Нет? Или барон — нет?

Гвардейцы вернули барону приглашение и распахнули двери.

По глазам ударило сияние мрамора, и я невольно ахнула. Мы точно во дворце? Может быть, мы ошиблись адресом и попали в дом настоящей волшебницы? Возможно, камень не был мрамором, но это совершенно точно был камень. За тончайшими панелями скрывались светильники, и именно подсветка создавала чувство ирреальности.

По центру зала низкий бортик огораживал бассейн, в котором плавали золотые и красные рыбы.

— Перед великолепие дворца никто не может остаться равнодушен. Мили, мы спешим.

— Да, отец.

Барон повёл меня на второй этаж.

И снова ему пришлось предъявлять приглашение, но на сей раз нас не пропустили дальше одних, а выдали сопровождающего. Молодой человек в мятно-зелёном мундире одарил нас равнодушным взглядом водянисто-голубых глаз и велел следовать за ним.

Идти пришлось довольно быстро, и я не успевала рассмотреть мозаики, фрески, рельефы и барельефы, статуи, картины. Дворец дышал роскошью и поражал выставленным напоказ богатством. Я ведь догадываюсь, что отнюдь не деньги главная ценность. Крошечная фарфоровая статуэтка может стоить не один мешок золота, если выставить её на аукцион. Хмыкнув своим не самым добропорядочным мыслям, я невольно вспомнила ночную кражу стекла с кухни.