Невеста трех ветров
Шрифт:
— И кто же тот несчастный счастливец?
— Альдо, сын Южной герцогини.
Принц прищурился.
— Тебе же с ним будет скучно. Он же тупее Яра?
Девушка наклонилась и нежно убрала прилипшую ко лбу раненного золотистую прядь.
— Мне не будет скучно. Я стану Южной герцогиней. У меня будет самая покладистая в мире свекровь и самый послушный в мире муж.
— Как ты смогла?
— Он так горевал по Эрике, сердечный, так убивался… Я утешила немного.
Ульвар откинулся на подушки и снова тихо рассмеялся.
—
Она фыркнула.
— Я похожа на такую дурочку? Нет, Уль, нет, милый… При всей моей любви, при всём моём восхищении, но… Замуж вы меня точно не возьмёте, это понятно было сразу. А должность фаворитки… Ну вы же понимаете: выбор между любовницей короля и супругой одного из самых влиятельных герцогов…
Ульвар кинул. Он взял её тонкую руку, поднёс к своим губам и поцеловал.
— Не будешь по мне скучать?
Эйдис покосилась на него.
— Не планирую. Я ведь буду придворной дамой, разве нет? И я по-прежнему ваш друг и союзник. Если вам нужна будет ещё помощь в каком-нибудь деликатном деле… Я и мой брат всегда к вашим услугам.
— А если мне, — Ульвар выразительно посмотрел на неё, — понадобится нечто иное?
Девушка снова наклонилась, коснулась губами его губ и страстно поцеловала.
— Берегите честь ваших подданных, мой король, — прошептала низким волнующим голосом. — История знает множество примеров, когда вольности короля дорого обходились королевству.
Он снова притянул её к себе и прижался губами к губам. Отпустил и, глядя в её раскрасневшееся лицо, прошептал:
— Но вы меня любите?
Эйдис поднялась, поправила лиф платья. Посмотрела в его глаза и тонко улыбнулась.
— Это ничего не меняет, мой король.
— Мой принц.
— Мой принц, — послушно повторила она. — Мы с вами слишком хорошо знаем друг друга и слишком…
— Да, — кивнул он. — Приношу свои поздравления вам и лорду Альдо. Когда?
— О, вы успеете встать на ноги. Такие дела не так скоро ведь делаются. Вы же посетите наше бракосочетание?
— Конечно, — кивнул Уль. — Если вы подождёте пока пройдут последствия моей глупости.
— Вы — герой, — шепнула она. — Репутация — это очень важно для короля. Разве я не права?
Ульвар хмыкнул.
— Может быть. Ойвинд выбрался из Медового царства? Теперь, когда перестали действовать порталы, все эти расстояния… К ним надо будет ещё привыкать как-то…
— Да, брат добрался до Горного щита и направляется в Шуг. А я рада, что магия исчезла. Герцогства снова обретут цель и силу, а герцоги — былую власть. Защита границ Элэйсдэйра! Альдо очень оживился, обнаружив, что ему нужно будет проверить всю цепочку старых крепостей… Но вы устали. Пойду я, пока кому-нибудь не пришло в голову проверить как вы себя чувствуете.
— И всё?
Она заглянула в его голубые, как ясное небо глаза и шепнула:
— Я бы подарила вам
Рассмеялась и вышла. Ульвар проводил её задумчивым взглядом, а затем сел, морщась. Правая рука не действовала. Не ощущалась. Целители пугали, обещая ему, что со временем она скрючится и высохнет. Принц встало и подошёл к зеркалу, вглядываясь в отражение.
— Не вовремя, — проворчал Ульвар, — как же не вовремя перестали действовать медвежьи камни… Но однорукий король лучше, чем однорукий медвежий герцог, не так ли?
В домике Джерго было тихо. Чонгол, всю неделю охранявший вход, убежал на охоту, и Иштван медленно выдохнул, обрадовавшись отсутствию волка.
— Джерго — позвал он, входя внутрь.
— Заходи, — крикнул Север.
Он сидел у постели, на которой спала, тяжело дыша, Лария. Джерго не успел ещё накинуть рубаху после утренней пробежки, и Иштван невольно покосился на косые мускулы на спине брата.
— Как она? — спросил тихо.
— Лучше. Жар спал, но она всё ещё во снах. Чего хотел? А, это я хотел. Точно.
Джерго вспрыгнул, подошёл к вешалке, залез в карман и кинул на постель серебряное украшение, сверкнувшее кроваво-красным рубином. Иштван невольно вздрогнул.
— Я подумал, что лучше, если оно будет храниться у тебя, — хрипловато заметил Джерго.
Южный ветер подошёл и осторожно коснулся кулона рукой. Обернулся к брату.
— Ты… ты понимаешь, что это? — уточнил неожиданно севшим голосом.
Эпилог
Лария открыла глаза и увидела, что на этот раз она в домике Джерго. Села на постели, провела рукой по подушке. Улыбнулась, ощущая внезапное счастье. Встала, пошатнулась, едва не упав от слабости.
— Джерго, — позвала хрипло. Откашлялась и позвала громче: — Джерго!
Но никто не ответил.
Лария огляделась и увидела его куртку и тёплый плащ, висящие на вешалке. Накинула плащ и капюшон и выбежала наружу в панике.
Джерго колол дрова. Он был в одних штанах, и Лария замерла, разглядывая, как ходят под кожей литые мускулы. Прислонилась к дверному косяку, глупо улыбаясь от радости. Север расколол чурбан и обернулся.
— Нравлюсь? — весело крикнул, ухмыляясь.
— Нравишься, — призналась она, отвечая на его улыбку.
Он тряхнул головой:
— А утверждала, что я не симпатичный.
— Ты тоже говорил, что я — моль, — наябедничала она. — И беременная барсучиха и…
— Тут я лажанулся, — кивнул он, подходя, — уж что-что, а не беременная — точно. Но это можно исправить.
Она возмущённо ударила кулачком в его грудь:
— Джерго!
Он наклонился и поцеловал её, крепко обняв.
— Я рад видеть, что ты встала. За эту неделю уже раз двадцать смазывал твои лыжи салом.
— Неделю?!