Невеста трех ветров
Шрифт:
Лария, закрыв лицо рукавом, двигалась вперёд. Ей не надо было видеть куда идти: она чувствовала точку наивысшего холода. Ветер сбивал её с ног, и Лария взяла с собой каменное ядро. Оно было небольшим, но очень тяжёлым. И всё же от резких порывов, девушка падала на лёд, обдирая коленки. Крови она не чувствовала — всё тело заледенело. Девушке казалось, что она уже мертва, и всё равно продолжала двигаться.
Кричать смысла не было, да и невозможно кричать в такую пургу.
Небо обрушилось на море снегом, но мощный ветер уносил его прочь. Какая-то большая балка,
Север был совсем близко — абсолютно чёрный, своей чернотой видный даже во тьме.
— Джерго! — закричала она, сложив руки рупором, но ветер разбил и унёс её крик.
Лария снова поднялась и снова пошла, ковыляя. Ветер злился, рвал её прочь.
А потом она упала. Край задравшейся, вмёрзшей в море льды распорол девушке щёку. Встать не получилось — не хватило сил. Ядро выпало из окоченевших пальцев. До неподвижной чёрной фигуры оставалось несколько шагов
И Лария поползла.
Левая нога онемела, на опухшее колено опираться не было никакой возможности. Колючий снег бешено кусал лицо, но Лария обрадовалась, что у неё есть лицо… Все ещё есть…
Через вечность она доползла до его ног. Схватилась за них, приподнялась и прижалась к его коленям, пытаясь прийти в себя и сгорая от счастья, что добралась. А потом нашла в себе ещё немного сил и перехватилась выше, приподнимаясь. Но смогла лишь встать на колени. Обхватила Ветра за талию.
— Джерго! — закричала Лария снова и перешла на язык медового царства. — Это я! Джерго, я вернулась, чтобы умереть с тобой… Я здесь!
И, когда вновь начала сползать от бессилия, он вдруг вздрогнул, перехватил её подмышки, а затем опустился рядом на колени.
Лария заглянула в глаза чернее неба.
— Джерго, — прошептала она, обняв его и целуя холодное лицо, — я тебя люблю. Я тебя очень люблю. Я останусь с тобой, где бы ты не был…
Она хрипло рассмеялась и снова поцеловала его потрескавшимися губами.
— Вернись ко мне… Пожалуйста… Джерго…
И его глаза стали меняться. Шторм в них стихал. Ларии показалось, что ярость пурги — тоже.
— Лария? — прошептал он чужим, безжизненно-холодным голосом. — Ты замёрзла…
Джерго прижал девушку к себе, пряча её заледенелые руки под свою куртку. Там оказалось тоже холодно, но хотя бы не было ветра.
— Девочка, что ты здесь делаешь? — голос теплел, оттаивая.
Северный ветер подхватил Ларию на руки, прижимая к себе.
— Я хочу быть с тобой, — тихо и упрямо повторила невеста ему на ухо.
На медовом наречии это звучало длинно и запутанно, со множеством гласных, и непослушным губам было очень сложно выговорить сложные слова.
Она опустила голову Северу на плечо, ощущая невероятную слабость. А вокруг падал снег, красиво кружась большими белыми хлопьями.
— Я тоже, — ответил Джерго. И добавил медленно и тяжело на языке Элэйсдэйра: — Я тоже тебя люблю. И нам пора домой.
Глава 30
Любовь
Лария шла мимо заснеженных еловых лап, догадываясь, куда она идёт, но не решаясь в это поверить. На ней было лишь голубое атласное платье, но холодно, конечно, не было. Лес освещала луна, её свет заставлял снег серебриться. Ей казалось, что деревья расступаются перед ней. И вдруг она заметила сидящую на холме фигуру человека в плаще. Он неподвижно смотрел на замок Нандора, голубовато-призрачный в неверном освещении.
— Джерго! — вскрикнул девушка испуганно.
— Разве похож? — парень обернулся к ней, криво улыбаясь.
Лария невольно попятилась:
— Не подходи ко мне!
Он не ответил и снова отвернулся к замку.
— Странная штука — смерть, не правда ли? — спросил задумчиво. — Она всегда случается так неожиданно…
— Ульвар, ты умер? — Лария осторожно подошла ближе.
— Ещё нет, — ответил принц. — Но, наверное, умираю. Я не сновидец, если бы не был близок к смерти, то мы бы с тобой вряд ли встретились. Да и я, скорее всего, не попал бы в это место. Но знаешь, что меня злит больше всего?
Девушка подошла совсем близко и села рядом с ним.
— Что?
«Мы с ним не о том говорим».
— Мы с Яром словно поменялись местами. Я умираю его смертью, понимаешь?
— Ты хотел убить Яра?
Лария поёжилась, чувствуя, что ей внезапно стало холодно. Ульвар невесело рассмеялся.
— Я, конечно, злодей в твоём представлении, но не настолько же! Нет, конечно. У меня был совсем другой план. Совершенный, прекрасный… Если хочешь знать, ради его воплощения я пожертвовал единственной настоящей любовью в своей жизни… Братоубийство… Фу, как примитивно. Я не это имел ввиду. Но благородный рыцарь обязан погибнуть в неравном бою, закрывая своей грудью… неважно кого, если честно, но погибнуть героически. А злодей должен сдохнуть от яда, кинжала ну или чего-то ещё менее презентабельного. Ярдард, безусловно, классический благородный рыцарь. Но почему-то героической смертью умираю я.
Лария расправила складки платья и покосилась на Ульвара.
— Героической?
— Да. Представляешь? Сам себе удивлён. Я мог бы послать в разведку боем любого… Даже Грэхэма. Пожил старик, хватит с него. Но зачем-то попёрся сам. Мы заманили кровавых всадников, идущих на подмогу своей королеве, в ловушку. Это, конечно, была славная рубка, но… Я не люблю славные рубки, понимаешь? Я вообще не люблю рубки.
— Почему ты хотел меня убить? — Лария внезапно поняла о чём она хотела спросить принца.
Ульвар с недоумением взглянул на неё.
— Хотел убить?
— А разве, послав меня на испытание, ты не понимал, что…
— Глупости, девочка. Я, может, единственный в мире понимал, что ты справишься.
— Ты лжёшь.
Принц тряхнул головой и встал.
— Ну, раз это не даёт тебе покоя, малышка… Давай я расскажу тебе о том, чего ты не знаешь. Во-первых, я знал, что ты выдержишь испытание.
— Откуда?!
— Я наследник Медвежьего щита. Какой из щитов находится рядом?