Невеста ветра
Шрифт:
Ламар приготовил шум.
На пристани царила сутолока, и казалось, что там собралось не меньше половины городских жителей. Эсме с некоторым содроганием убедилась, что Тейравен по сравнению с Ламаром заслуживал в лучшем случае названия городишка, а уж что творилось в столице, сколько там было народу на улицах, она даже думать боялась. Вдобавок ко всему за две недели на борту «Невесты ветра» она привыкла к качке и теперь чувствовала себя очень неуверенно на твердой земле.
– Все хорошо? – раздался хриплый шепот, и Кузнечик сжал ее локоть. – Не
Хоть Эсме и была в смятении, она все же заметила, что мальчик чувствует себя в большом городе совершенно спокойно и уверенно – даже увереннее, чем на фрегате.
– Ну что? – Магус закончил договариваться с портовым клерком и повернулся к ним. – Идем?
– Капитан, кажется, наша гостья себя неважно чувствует, – заметил Кузнечик.
– Уже вижу, – Крейн нахмурился. – Давайте-ка сюда...
Они отошли к крепостной стене, и там Эсме усадили на камень, который уже успел сильно нагреться на солнце. Она, словно кукла, позволяла делать с собой все, что угодно, одновременно пытаясь выстроить изнутри защиту против шума и потоков чужих эмоций, страстей, мыслей. Крейн даже не догадывался, что целительнице приходилось сейчас выносить, – словно тысяча человек одновременно шептали ей на ухо все свои секреты.
Оказавшись в небольшом отдалении от толпы, она пришла в себя и увидела встревоженные взгляды Крейна и Кузнечика. Ларим жался к ее плечу, и краем глаза Эсме видела, что зверек зажмурился и прижал уши к голове.
– А где Умберто? – спросила она слабым голосом.
– Отправился по делам, – сказал магус, не скрывая облегченного вздоха. – Ты в порядке?
Она кивнула.
– Тогда вы оба посидите пока здесь, я скоро буду.
Когда магус скрылся из виду, Кузнечик примостился на камне рядом с Эсме и беспечно сказал:
– Мне лучше всех. Я могу не менять имя, когда мы приходим в новый город.
Эсме встревожилась.
– Охотно тебе верю, но... разве не опасно об этом го...
– Не-а, – мальчишка покачал головой. – Хотя нет, ты права. Надо быть осторожнее, потому что... – Он закашлялся, прижав руку к горлу, и целительница вновь ощутила укол совести: не сумела, недотянула, не доделала. Велин бы ругался... наверное.
– Ты здесь бывал раньше?
Кузнечик кивнул и показал три пальца. Три раза? Три года назад? Говорить он то ли не мог, то ли боялся нового приступа. Эсме кивнула и отвернулась, чтобы рассмотреть пристань.
Белый камень, из которого здесь были выстроены дома и которым мостили дороги, по какой-то непонятной причине сиял, словно зодчие только вчера покинули город. Кое-где сквозь щели пробивалась молодая трава, а над стеной, возле которой они сидели, виднелись пышные кроны деревьев – за ней прятался чей-то сад. Эсме присмотрелась к людям, проходившим мимо, и не без удивления поняла, что их не так много, как ей показалось поначалу. Жители Ламара отличались от ее соплеменников озабоченными лицами: они все куда-то торопились. Праздношатающихся на пристани не было.
– Здесь хорошо, –
– Ты ведь здесь не жил, – укоризненно напомнила Эсме, и тотчас об этом пожалела: мальчишка на мгновение помрачнел, словно вспомнил о чем-то неприятном.
«Мне будет не хватать твоих тайн, „Невеста“...»
Неожиданно для самой себя Эсме сказала:
– Кузнечик, можно тебя спросить?..
Он кивнул.
– Можешь не отвечать, я не обижусь. Но... я давно хотела узнать... из какого ты семейства?
По лицу Кузнечика снова пробежала тень.
– Разве это не заметно? – проговорил он хрипло и отвернулся. – Былозаметно, я хотел сказать. Клан Соловья.
Соловьи, конечно же...
Обладатели чарующих голосов, которые с возрастом не меняются... или меняются в лучшую сторону. Клан музыкантов, во все времена избегавших войны и альянсов с другими кланами. Эсме в очередной раз прокляла свое любопытство.
В потоке прохожих неожиданно обрисовалась неподвижная фигура – скалой посреди бушующего моря. Эсме мельком скользнула взглядом по человеку, остановившемуся в нескольких шагах от нее, отметила белую рясу с капюшоном, сутулые плечи, посох с навершием в виде чайки.
Эсме повернулась к лариму, и тот, обрадованный вниманием со стороны хозяйки, весело застрекотал, распушил хвост. «Мне хорошо сидеть на солнышке... я испугалась шумного города, но теперь все хорошо... все просто замечательно...» Она ощутила, как Кузнечик подобрался, словно приготовившись к прыжку. Человек в рясе шагнул в их сторону – точнее, он одним плавным движением оказался рядом – и откинул капюшон. Суровый взгляд серых глаз обжег Эсме, и она потупилась, чтобы не видеть это жесткое лицо – острый подбородок, крючковатый нос, высокий лоб, перечеркнутый морщиной. На вид незнакомцу было лет сорок, но Эсме знала – это обман. Перед ней стоял магус, а значит – ему могло быть и сто сорок, и даже двести сорок.
– Дитя мое, ты целительница?
Его голос был под стать внешности – лязганье стали и то приятнее на слух.
– Да, отче. – Она встала, и ларим протестующе фыркнул. – Вам нужна помощь?
– Нет. – По выражению его лица невозможно было ничего понять. – Просто я почувствовал твою силу и удивился – что это привело служительницу Эльги сюда, в Ламар.
– Меня захватили в плен пираты, – сказала Эсме тихим дрожащим голосом, и глаза ее наполнились слезами. – Но мне удалось бежать, и в море меня спасла «Шустрая»...
– На все воля Заступницы, – магус выдал некое подобие улыбки. – Я встречал капитана «Шустрой», он неплохой человек, хоть и грешник. И ты хочешь здесь остаться?
– Если получится, – она кивнула. – В маленьком городке, откуда я родом, уже есть два целителя. К тому же там меня никто не ждет.
– Что ж, тогда пусть благословение небес пребудет с тобой! – сказал магус. – Если не найдется добрая душа, которая тебе поможет, обращайся в храм.