Невеста вне отбора
Шрифт:
Склонив голову набок, Мадди шевельнула губами, будто что-то подсчитывая, и кивнула:
– Да, поужинать можно и в обычном платье.
Проводив Мадди, мэдчен ван Ретт приготовилась скучать. Лишний раз тренироваться ей запретила эйта Аника - велика вероятность все испортить.
На самом деле Катти очень боялась того, чему ее могли там научить. Она почувствовала запах астаники еще до того, как Германика сняла с нее платок. И приготовилась отстаивать свое право на благородное падение. В конце концов, она может
Но танец ей понравился. Аника вначале показала его, и Катти с легкой толикой зависти отметила, что сама так не сможет. И удивилась, отчего в веселом доме танцуют такие странные танцы.
– Этот танец здесь не танцуют, - грустно усмехнулась эйта Аника.
– Так танцевали на моей родине. В этом нет позора.
И Катти старательно отрабатывала движения. Ей удалось разучить четыре движения, из которых они с Аникой составили короткую программу. Все выступление Катарины вряд ли продлится дольше минуты.
Глубоко вдохнув, Катти выдохнула и подтащила кресло к секретеру, а заглянувшую в комнату Росицу послала за «интересной книгой на твой выбор» и цветочным чаем. Но ленивым планам было не суждено сбыться. Вместо Росицы пришла Германика. С чаем и жизнеописанием благочестивой Элторны.
– Перехватила твою служанку, - хмыкнула мора Ровейн и бросила книгу на секретер.
– Такое чувство, что из нас двоих крепко за шестьдесят - тебе. Чай, благочестивые книги...Чем еще ты меня удивишь?
Катти уже поняла, что спорить с морой Ровейн бесполезно. Потому сложила руки как настоящая божья дева и скорбно произнесла:
– Прибежище порока и разврата произвело на меня впечатление. Следует усмирить дух и плоть, дабы изгнать из себя непристойные шевеленья.
– Шевеленья чего?
– неподдельно заинтересовалась Германика.
– Вы там что-то успели, а я не знаю? Это несправедливо.
– Я пошутила, - вздохнула Катти.
– Тебя невозможно выбить из равновесия, да?
– Да, - широко улыбнулась Германика.
– А знаешь почему? Потому что я как маятник - всегда в движении. И тебе советую. Так что, ты собираешься скучать?
– Я пока еще не поняла, что здесь можно, а чего нельзя, - пожала плечами Катарина.
– Еще и приглашения шлют.
– Где?
Но ответ море Ровейн не понадобился, она и сама увидела конверт. Взяла его, прочитала и фыркнула:
– Шесть жен к праотцам отправил и седьмую захотел.
– Что?
– поразилась Катти.
– К праотцам в прямом смысле - благородные моры воспользовались своим правом посвятить себя богам. Так что, ты с ним, со мной или останешься скучать?
– С тобой, - прищурилась Катти.
– Но хочу подробностей. А то мало ли какая трава растет на том лугу, куда ты меня зовешь.
– Не на лугу, а в прекрасно освещенной беседке, - широко
– Ты, я, мора Рохет и два охранника. Ты ведь в прошлый раз насчитала пятерых человек, верно?
Катти резко выпрямилась и звенящим от гнева голосом произнесла:
– Это что, развлечение?
– Да, - откровенно ответила мора Ровейн.
– Отбор - огромное развлечение, как для благородных людей, так и для простых эйтов. Главный приз - брак с принцем. Никто не обещал мед с сахаром.
Вот только выглядела Германика так, будто произносила заученный текст: прямая спина, руки по швам и взгляд такой... будто прилежную ученицу изображает.
– Конечно, - осторожно, в тон ей отозвалась Катарина, - стать частью семьи Льдовин - великая честь. Вот только я не уверена, что могу так поступить с подругой. Я бы обиделась, если бы узнала, что Мадди наблюдала за моим общением с принцем.
Мора Ровейн бросила взгляд за спину Катарины. Там, в дверях, замерла Мадди.
– А что, - с интересом спросила Германика, - тебе дорога эта дружба?
– Конечно, - удивилась Катти.
– Мадди настоящее сокровище. Знаешь, чем бы ни кончился этот Отбор, но свой бонус я уже нашла. Уверена, что мы с ней будем дружить всю жизнь.
Мора Ровейн усмехнулась, глядя на Мадди. По лицу ванен Скомпф было видно, что в ней борются два желания - броситься на шею Катарине и стукнуть Германику. В итоге победила честность:
– Катти, я подслушала. Но случайно, - виновато пробурчала Мадди.
– Я просто хотела посоветоваться, надеть свой жемчуг или подарок принца. Ты что надевала?
Катти медленно повернулась, призадумалась и честно ответила:
– Не помню.
– Надень жемчуг, - одновременно с ней сказала Германика.
– Спасибо, мора Ровейн, я надену подарок. Катти... Они ведь все равно кого-то приведут, да? Так пусть это будешь ты.
Коротко поклонившись, Мадди развернулась и ушла к себе.
– Вы часто так ходите? Через ванную комнату, спальню и в гостиную?
– А почему нет? Если кто-то из нас будет непосредственно в ванной - дверь не откроется.
– Славная девочка, - невпопад произнесла Германика, глядя на пустующий дверной проем.
– На меня похожа.
– Она добрее, - улыбнулась Катти.
– Так ей и не семьдесят два года, - фыркнула мора Ровейн.
– Ну что, шевелись. Эх, я уже давно так не веселилась.
Катарина с некоторым опасением покосилась на дуэнью:
– Страшно представить, где вы веселились в прошлый раз.
– На прошлом Отборе. Знаешь, принцы всегда считают себя самыми умными. Вот отец сегодняшнего жениха такое наворотил, что у него было сто восемьдесят невест. И отсеивать их приходилось жестко и быстро.
– Вы уверены, что это было смешно?
– с сомнением спросила Катарина.