Невеста войны. Против «псов–рыцарей»
Шрифт:
Зато когда утром мое чадо улыбнулось во весь рот, окружающие ахнули – две махонькие беленькие полосочки виднелись сверху и снизу красных воспаленных десен.
Вот в таком счастливом состоянии я и объясняла князю, что построенная совсем недавно крепость еще не выстояла положенное время, чтобы стены окрепли, если бить в одно место по кладке, то она поддастся быстрее, чем сами камни. Невский дивился причудам молодой матери, но кивал. Запомнил бы только…
– Настя, может, переедешь в наш терем, там просторно и защита лучше?
– Нет, благодарю, мне и здесь не тесно, а защита… Одолей рыцарей, князь, всех защитишь.
– Одолеем.
Я была спокойна, знала же, что одолеет.
Воевода
– Пороки не сдвигать и на пядь, бить и бить в одно место. Чем лучше будете попадать, тем скорее все закончится.
– Княже, – не выдержал воевода, – да ведь стены каменные!
– Ну и что? Камень тот в прошлом году кладен, еще и года нет, не укрепилась крепость-то. Не связались камни меж собой. Потому, если бить в одно место, а еще лучше по скрепке каменной, то вывалится.
Князь перекрестился:
– Ну, с Богом! Давай!
Первый камень полетел в стену. Та как стояла, так и стоять осталась, только мелкие осколки полетели в стороны.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнул князь Александр. – Вот так и бить без передыху. Одни устанут, пусть другие встают. Камня вокруг много, ровнять его не старайтесь, только не давать рыцарям покоя за стенами ни днем ни ночью!
В прошлые ночи из кустов, что за крепостной стеной, доносились соловьиные трели, а теперь совсем другое. Герман пытался заснуть и не мог. Решил, что надо вспомнить что-нибудь хорошее, иначе, промаявшись вот так всю ночь, к утру он будет не выспавшимся и злым. За неумение спать в любых условиях Германа часто ругали, он и ночевал не со всеми вместе. Видите ли, швед Ларсен храпит, а Ульрих стонет и зовет свою Матильду, чтоб почесала спину! Ну и пусть зовет, если мешает, то почеши, он перевернется на другой бок и заснет. Герман возражал, что Ульрих, может, и заснет, а вот он сам нет. Для хорошего сна нужно хорошее ложе и тишина.
– А женщина?! – утробно хохотал Ульрих. Он любую речь сводил на женщин. Но Герман сомневался, что этот боров получает хоть какое-то наслаждение даже от самого процесса, не говоря уже об ухаживании. Между ними однажды чуть не возникла большая ссора. Это из-за маленькой Бригитты, что разносила пиво в таверне Риги. Девочка была хороша, крепкая, как репка, с маленькими ножками и маленькой грудью. Ульрих, привыкший прибирать к рукам любую юбку, появившуюся рядом, тут же пустил в ход свои лапы. Девица споро увернулась и легонько стукнула его по голове пустым подносом. В другой руке у нее были целых четыре пустых кружки. То, как держала Бригитта кружки, не оставляло сомнений, что и они опустятся на голову приставалы. Но Ульрих был достаточно сообразительным, он попросту перехватил руку девчонки и тут же сцапал ее за талию. На помощь к дочери бросился отец, но сладить с огромным пьяным Ульрихом было не так легко. Хозяин таверны кликнул вышибал, дюжие молодцы показались из-за двери, ведущей во внутренние комнаты, закатывая по ходу рукава. Герман понял, что сейчас будут бить, причем не только Ульриха, но и его тоже, сам отцепил приятеля от девчонки и потащил к выходу, убеждая, что девушка этого не стоит. Тот сопротивлялся:
– Стоит! Я знаю, что стоит! Я люблю таких, крепких и сладких! Не мешай мне!
Их все-таки вышвырнули из таверны, но не слишком рьяно. А на следующий день Герман застал Бригитту вместе в Ульрихом прямо в его каморке! Здесь она совсем не
Герман и Ульрих родственники и очень похожи своим положением. Они не последние в списке рыцарей ордена, но и даже не сотые, они предпоследние. На хорошие доспехи не было средств, но Герман умудрился скопить, отказывая себе во всем, а Ульриху повезло. Он пообещал жениться на дочери мясника из Риги, но только после того, как заслужит признание магистра ордена и захватит в бою большую добычу. Вряд ли мясник поверил пройдохе, но его дочь уж очень хотела быть женой видного рыцаря, и будущий тесть дал Ульриху денег на доспехи. Начинающий рыцарь больше занимался женщинами, чем боевой учебой, и ему грозило простое изгнание. Для себя Герман решил, что сделает все, чтобы стать настоящим рыцарем, добыть в бою славу и достаточные средства к существованию. Он даже завел себе оруженосца, рыжего бездельника и попрошайку, вечно заспанного и всклоченного, от которого толку не больше, чем от колоды в углу двора, оставшейся от предыдущего хозяина. Все равно они, конечно, проигрывают против многих, их даже отправили подальше с глаз магистра сюда в крепость, которую русы успешно разрушают.
Бух! Бух! Бух! И так весь вечер, и всю ночь. Эти русы не спят, что ли? У Германа уже трещала голова, а их, как они там зовут? пороки? все били, били и били, не давая не просто заснуть, но и подумать о чем-то спокойно. Герман ворочался, засовывал голову под большое количество всякой рухляди, но от ударов содрогалась не только стена, казалось, сама гора, на которой стоит крепость, и та ходуном ходила. Часть камней летела в ворота, если так пойдет, то к утру и от ворот ничего не останется. С другой стороны, камни точно попадали по одному и тому же месту, там уже появилась трещина. А помощь за день вряд ли прибудет. К рассвету в сердце Германа постепенно заползла тоска. И вдруг показалось, что больше не бьют, даже обрадовался, но, видно, рано. Русы камни подбирали, следующий попался очень большой, он так грохнул, что задрожала уже не только стена, но и все вокруг. Со стороны осаждающих раздались довольные крики. Герман только успел подумать:
– Ну вот и все!
И оказался прав. Следующий камень провалил не устоявшуюся до конца каменную кладку. Все, кто мог, выскочили из домов. В стене зияла огромная дыра, причем подходить к ней было опасно не только из-за летевших теперь уже чуть левее камней, а потому, что сверху продолжало обваливаться.
Русы в пролом не ринулись, как их ожидали, но и высунуться не дали, навстречу смельчакам полетели тучи стрел. Положение нелепое, в крепостной стене дыра, но враг не наступает, по воротам продолжают бить пороки, ни в пролом, ни даже просто на саму стену не поднимешься, тучами летят стрелы. Сидят рыцари в крепости, как крысы в клетке, ни сбежать, ни огрызнуться.
Князь Александр с вечера стоял, внимательно наблюдая за разрушениями, которые производились камнями из пороков. Медленно, но верно каменная стена поддавалась. Если так пойдет, то к утру рухнет. Он показал воеводе:
– Смотри, как только появится первая трещина, вели две пороки двинуть чуть левее, эти две пусть добьют здесь. А начнет рушиться, сразу перевозите пороки на ту сторону, и тут же начинайте бить. Поддадутся ворота, все пороки переместить в одно место.
Глядя на потных, уставших новгородцев, без устали таскавших здоровенные камни, он добавил: