Невезучая, или невеста для Антихриста
Шрифт:
— Структуры рынка лизинга в этом году, — не растерялась я.
— Да? — язвительно прищурился шеф. — А это, не постесняюсь спросить, что? — постучал он пальцем по занимающему почти все правое полупопие фиолетовому синяку.
— Так это ж ваш сектор — легковые автомобили и сервис. Целых шесть с половиной процентов.
— Все? — почти укокошил меня взглядом босс.
— Не-а, — поднявшись с пола, выдернула у него из рук телесновредительные доказательства. — Могу еще и секъютиризацию активов показать.
— Не надо, — не стал спрашивать, что
— Она все помнит, — с многозначительной угрозой в голосе напомнила я и, демонстративно одернув задравшуюся по самые "Нидерланды" юбочку, пошла к выходу, оставив шефа пребывать в некой прострации по поводу загадочно брошенной мною фразы.
ГЛАВА 5
Документов на рабочем столе у А.Л. Люциферова оказалось как грешников в Аду. И поскольку кому привалило счастье их получить с уже наличествующей внизу сатанинской подписью босса, я понятия не имела, пришлось "упасть на хвост" сидящей на ресепшн Аллочке, с просьбой написать мне карандашиком на каждой бумажке номер кабинета счастливчика.
— А это можешь не Халявскому отдавать, а сразу положить на стол Таньке из финансового, — всунув мне вместе с письмом увесистую черную папку, напоследок провещала секретарша и, уткнувшись носом в свой маникюр, дала понять, что время моей аудиенции с богиней мини-АТС и кудесницей факса подошло к концу.
Неловко помявшись, мы с "Марфой Васильевной" вышли из приемной и, спустившись по лестнице на второй этаж, отправились искать приключения на оба полушария: я и мой мозг на левое и правое, а моя пятая точка — на северное и южное.
Поскольку самой тяжелой деталью в валявшейся на столе Люциевича макулатуре была пресловутая черная папка, начать свой "поход Моисея" я решила именно с нее.
Финансовый отдел обнаружился сразу через пару метров. Пройдя через стеклянные двери, я очутилась внутри довольно уютного кабинета под довольно неуютным прицелом восьми пар женских глаз. Знаете, как чувствует себя змея, оказавшись перед семейством сурикатов? Да, да — то самое чувство, когда пушистые и невероятно очаровательные с виду создания разглядывают тебя исключительно в качестве трапезы.
Я даже спросить не успела, кто из этих милых служительниц цифр и финансов та самая Танька, которая выиграла принесенный мною "джек-пот", как в кабинет вошел высокий блондин откровенно мачоватой наружности с незримым клеймом "кобель по жизни" на лбу.
Офисный планктон всплыл на поверхность и мгновенно стал фосфорить.
— Асмодей Соломонович, — сладко запела из правого угла дева с креативного размера губами, густо напомаженными насыщенным алым, и выпадающими из выреза невероятно тесной
— Тусик, потом, — энергично отмахнулся от нее мужик, зашарив взглядом по кабинету в поисках чего-то важного, но внезапно наткнулся на нас, ну, вы поняли с кем.
— Вау, — облизав нас с "Марфой Васильевной" похотливым взглядом, изрек, похоже, финансовый директор этой богадельни. — А что это у нас тут за кошечка нарисовалась? — двигаясь в мою строну явно для того, чтобы пометить, провещал блондин. — Киса. Можно я буду так тебя звать? — промурлыкал он, неприлично сокращая между нами расстояние.
— Да хоть зайкой. Главное, чтобы у вас на меня капусты хватило, и морковка в самый неподходящий момент не подвела.
— Что? — неожиданно завис надо мной этот демон похоти и сладострастия.
— Морковку, говорю, берегите. А то у заек, которые на мою "Марфу Васильевну" покушаются, обычно или ушки вянут, или пимпочка отваливается. А вообще, я к вам по делу, — ткнула в Асмодея Кобелиновича папкой.
— Что это? — мгновенно утратил весь свой энтузиазм и эротизм он.
— Тут написано — Халявскому, — постучала пальчиком по резолюции упыря и победно добавила: — Вернуть Антону Люциевичу к завтрашнему утру с правками.
— Мышка, фас, — внезапно отчеканил мужик, запустив папку в полет куда-то за мою спину.
Обалдев от такого обращения с бесценными документами адского босса, я резко развернулась, и тут заметила ее — мышку, в смысле. Потому что невзрачного вида девушка в больших очках, сером костюме и какими-то бесцветными волосенками, убранными в жалкий хвостик, действительно была похожа на мышь.
— Чтобы к утру все в отчете исправила, составила мне подробный план доклада и ответы на вопросы, которые предположительно могут возникнуть, — пришпилил суровым взглядом серенькое несчастье Асмодей Соломонович.
Мышка затравленно моргнула, икнула и кивнула, а я поняла, что белобрысый гад оправдывает не только свое кобелиное имя, но и халявную фамилию.
— Антипенко, вот вы где, — спасительно прозвучало в повисшей тишине, и, обернувшись, я узрела адского босса собственной персоной. — У меня на столе папка с годовым финансовым отчетом лежала, — тревожно сверкнул своими черными глазищами он. — Куда вы ее дели?
— Как куда? — озмеительно улыбнулась Соломоновичу я, тут же забирая со стола Мышки отчет. — Принесла по месту адресата.
Люциевич облегченно выдохнул и обратился к блондину:
— Асмодей, пересмотри документы, пожалуйста, меня смущают цифры по кредиторской задолженности и форма с отчетом о финансовых результатах.
— Вот, — радостно хлопнула я папкой перед наглой мордой финансового директора. — На вас положили…
— Антипенко, — рявкнул шеф, мгновенно сурово сдвинув брови.
— Обязанности, — выдержав короткую, но многозначительную паузу, невинно хлопнула глазами, взвела мысленный курок и… контрольный выстрел в голову: — Хотя я бы положила на вас кое-что другое. Но у меня, к сожалению, этого нет.