Невезучая, или невеста для Антихриста
Шрифт:
— Антипенко, — простонал сквозь зубы упырь, и я гордо и непоколебимо вскинула голову. Да, я такая.
— Антон Люциевич, а можно я с собой Мышку заберу?
Босс посмотрел на меня как на душевнобольную: жалостливо, снисходительно и сочувственно.
— Мышку, клаву, коврик для мышки, все, что хотите, Антипенко. Только вернитесь на свое рабочее место и постарайтесь находиться в поле моего зрения, — Люциевич красиво развернулся, как ускользающий ниндзя, и бесшумно закрыл за собой дверь, а я, пользуясь моментом, нацепила
— Мышка, за мной, — копируя тон финансового директора, кивнула я серенькому несчастью. — Слышала, что главный сказал? Могу забрать.
У Кобелиновича нервно задергался глаз, когда выползшая из-за своего рабочего стола девушка покорно пошла за мной следом.
— А вам, господин Халявский, желаю приятно провести ночь, — интригующе начала я, как только поравнялась с финансовым директором. — С годовым отчетом, — закончила не менее пафосно. — Завтра утром заберу, — и напоследок похлопав ладошкой по толстой папке с отчетом, я мысленно показала Кобелиновичу средний палец.
Нет, я не злая, просто ненавижу мужиков, которые, пользуясь своим служебным положением, измываются над слабым полом, а заодно и повышают за чужой счет свое реноме.
— Тебя как зовут? — вырулив с девушкой к лестничному пролету, я остановилась и окинула взглядом ее ужасно нервирующий внешний вид. Выглядела она, ну, как потенциальная жертва: шея вжата в плечи, голова опущена, взгляд в глаза не смотрит. Неудивительно, что халявщик Соломонович в нее своими зубами вцепился, как волчара в ягненка.
— Таня, — жалко проблеяла серая мышь.
— Это еще что за дешевая презентация? — возмутилась я. — Во-первых, Татьяна. А во-вторых, отчество у тебя какое?
— Леонидовна.
— Так вот, Татьяна Леонидовна, с этого дня только так, и не иначе. У тебя гордость есть? Ты почему позволяешь всяким блондинистым особям кобелиной наружности себя мышью обзывать?
— Так уволит же… — поправив пальцем съехавшие на нос уродливые очки, всхлипнула девушка. — Здесь платят хорошо. А у меня мама болеет. Где я еще такую работу найду?
— Уволит? Ну, ты и наивная. А кто за него тогда всю работу делать будет? Эта его, Тусик? Так она, походу, работать только губами умеет, и ее рабочее место преимущественно у Кобелиновича под столом.
Мышка залилась краской, а я, поднимаясь по лестнице, доходчиво ей объяснила:
— Поработаешь пару дней со мной. Я Люциевичу скажу, что ты меня в курс финансовых дел вводишь, он мне не откажет, — нагло и самоуверенно, конечно, с моей стороны, но на том и держимся. — А дальше посмотрим, куда тебя от Халявского уберем.
— А может, не надо? — подала голос девушка.
— Надо, Татьяна Леонидовна, надо, — уверенно кивнула я. — Раз уж босс любезно взял меня на работу, будем забивать осиновый кол в сердце кровь у него
Глаза у Татьяны свет Леонидовны под очками сильно округлились, а еще посмотрела она на меня, как на явившегося ей во плоти демона.
Не, ну, на меня, в принципе, так часто смотрят, так что я не в обиде.
Хотя, походу моя демоническая составляющая оказалась заразной, а может, Мышка-Танюшка просто очень умненькой и сообразительной была, потому что, когда мы вошли в приемную и отвлекшаяся от своего маникюра секретарша лениво бросила ей: "Танька, а ты куда? Генеральный тебя к себе не звал", девушка вдруг на одной ноте отчеканила:
— Попрошу соблюдать субординацию, Алла Викторовна. Для вас — Татьяна Леонидовна, и никак не иначе.
Аллочкина челюсть упала на спикерфон и нажала на вызов, а я ободряюще подмигнула Татьяне и впихнула ее во временно пустующий кабинет Люциевича, предложив занять место рядом со мной за рабочим столом.
Татьяна оказалась не только кладезем бесценной информации, но действительно жутко умной. В голове у нее, как на сервере, хранилось два терабайта всевозможного хлама, начиная от того, какой документ в какой папке находится на сетке, и заканчивая цифрами динамики финансового состояния всех предприятий-клиентов "Адаманта". Да и объясняла она на редкость доходчиво, отвечая на интересующие меня вопросы четко, конструктивно и по существу.
В разгар нашего с ней диалога в кабинет летящей походкой впорхнул Люциевич, с привычным выражением на морде лица "Не подходи ко мне, я здесь самый главный".
Заметив на помеченной им территории постороннюю особь, он недовольно поднял бровь и открыл рот, а я, упреждая просто написанный у него на лбу вопрос: "Что она здесь делает?", мгновенно вставила собственные пять копеек:
— Вы же сами разрешили мне взять все, что пожелаю. Вот. Взяла. Это — Татьяна Леонидовна. Вводит меня в курс всех дел компании.
Безнадежно махнув на меня рукой, мол, что с меня взять кроме анализов, и те с глистами, Люциевич плюхнулся в свое кресло, не забыв при этом озадачить меня новым распоряжением:
— Антипенко, найдите в мой папке на сервере аналитику по кредитным рискам компании "Автотрэйд". Асмодей Соломонович должен был сегодня оставить. Распечатайте все документы и принесите мне.
Поскольку куда хитросделанный Кобель Соломонович положил какую-то там аналитику, могла знать только Татьяна, я ее и ткнула локтем в бок, ожидая подсказку, но уж никак не то, что она подскочит как подстреленная, и начнет оправдываться:
— Простите, Антон Люциевич. Я не успела с флешки документы в вашу папку перебросить. Если хотите, я могу прямо сейчас вам на ноутбук загрузить, — Татьяна вытащила из кармана флешку, застыв на низком старте.