Невезучая попаданка. Я исцелю твою дочь, дракон!
Шрифт:
Я как раз закончила разглядывать свои сокровища, когда услышала стук в окно. Удивлённо подошла и увидела, как по ту сторону о стекло отчаянно бьётся сложенное самолётиком письмо.
Надо же! И ведь даже поделиться своим детским восторгом не с кем и на телефон видосик не запилить – обидно как! Это же настоящее чудо! Первое чудо, которое я здесь увидела.
Приоткрыла створку и самолётик влетел в комнату и, сделав круг, приземлился прямо мне в руку. Покрутила его, рассматривая, самая обычная бумага с виду. Потянула за уголок и письмо раскрылось, пробежалась взглядом по неизвестным
Письмо было от отца Эльтарии и его содержание оказалось, мягко говоря, неприятным. Папуля костерил несчастную дочь за то, что та не смогла удержать короля в своей постели и за то, что не выбила себе достойные отступные, а по итогу и вовсе оказалась позором благородного семейства. В завершение отец года уведомлял, что Эльтария, то бишь – я, если её не примет герцог Шаарам или спустя какое-либо количество времени выставит вон как приблудную кошку, домой может не возвращаться, ибо дома у неё больше нет. Не возжелал этот святой человек принимать обратно под крышу своего дома блудницу.
– Госпожа, не унывайте! Вы ведь сами сказали, что начинаете новую жизнь. Ваш батюшка всегда был к вам строг…
– Строг? Да отец ли он мне? Разве может отец так относится к своему ребёнку? – перебила я утешительные речи Милисс.
Какой же гад у Эльтарии папашка оказался! Ведь сам отдал брату дочь, не знал разве, куда её повезли? Верится слабо.
Скомкала ненавистное письмо и отдала служанке:
– Сожги его что ли, – попросила я.
Мы уже уложили остатки вещей в две сумки похожие внешне на саквояжи, Милисс помогла мне надеть бархатный жакет и шляпку я сама натянула высокие перчатки.
– Надеюсь, в карете будет обогрев, – бурчала себе под нос служанка. – Госпожа, сейчас придёт слуга и заберёт оставшиеся сумки. Вы спускайтесь с ним к карете, а я возьму свой багаж и прибегу к вам. Мы как раз там и встретимся, – сказала Милисс.
Да, послушай нас кто, решили бы, что в нашем дуэте юная служанка, не знающая, что и как делать, это я. Печаль. Всё же к лучшему, что мы уезжаем в новое место, где меня никто не знает.
Спустя треть часа я подходила к карете с вышколенным слугой, который ловко тащил мои пожитки. Тут уже вовсю суетилась Милисс, раскладывая на сиденьях тёплые меховые шали:
– Нам повезло, госпожа, – улыбаясь, сказала она. – Нам в дорогу дали горюны, теперь не замёрзнем. Да и экипаж у нас хороший: сиденья раскладываются, и будет возможность хоть немного вздремнуть.
Я её восторгов не разделяла. Был у меня опыт на свадьбе подруги покататься в карете. Впечатления так себе остались, особенно у моей пятой точки.
Свои соображения я вслух выдавать не стала, зачем портить настроение девочке. Я всё больше радовалась тому, что невезение меня вроде как оставило. Возможно, то падение в тронной зале было прощальной гастролью и теперь всё, наконец, успокоится?
Не успокоится. Поняла, когда, взбираясь по откидным ступеням в карету, зацепилась за собственный подол и пропахала носом по полу кареты, хорошенько стукнувшись лбом о противоположную дверцу. Представляю, какой вид был сзади. Кучер точно оценил, потому как тут же
– А ну, руки свои загребущие убери от госпожи! – прорычала откуда-то сзади Милисс и послышались хлопки.
Моя боевая служанка кинулась защищать честь госпожи. Нет, ну не девчонка – огонь просто. Надо отдать ей должное меня тут же отпустили, а сама Милисс приоткрыла противоположную дверь и, легко заскочив внутрь, помогла мне усесться.
– Как же вы так, госпожа! – с лёгкой укоризной воскликнула она. – Ох, шишка будет!
Сама знаю, что будет. Вот такая у тебя хозяйка – корова неуклюжая. Точнее невезучая.
– Спасибо, Милисс, сама не знаю, что-то в глазах потемнело, – соврала я.
Не скажу же я, что мне теперь адски не везёт! От меня так последний верный друг сбежит, и что я тогда тут делать буду?
Милисс улыбнулась в ответ, обернула вокруг моих ног шаль и достала из стоявшей всё это время на её сидении коробушки два небольших мешочка с чем-то тяжёлым. Она ловко отодвинула шаль и уложила мешочки прямо мне в ноги, затем ещё пару мешочков положила по бокам от меня на моё сиденье.
Я тут же ощутила, как ногам и бокам стало тепло, словно я прижалась к батарее. Вот значит, о чём она говорила. Очень любопытно, что это за горюны такие.
– Да хранит нас святая Шеана и защищает великий Вайзирис, – молитвенно сложив руки, произнесла девушка.
Кучер как раз закрыл двери кареты и, шустро запрыгнув на козлы, тронул лошадей с места. Я с интересом смотрела в окно на огромный дворец и улыбалась, почему-то на душе было так спокойно, словно я еду домой.
Глава 2.2.
Эльвира Маслова – Эльтария Маро
Северный тракт, близ селения Матуш
Раньше я не задумывалась над тем, как комфортно жила: такси, отдых у моря, перелёты первым классом, фитнесс и спа, да мобильный телефон, в конце концов!
Когда трясёшься в карете больше двух часов, и всё тело ноет от постоянного подскакивания на кочках, а глаза уже сводит в кучку от однообразного вида за окном, в которое, между прочим, порядочным дамам и выглядывать-то нельзя, то начинаешь ценить очень многое.
Даже общественный транспорт или очереди на кассе. Ох, не способны люди, живущие в моей родной Москве, понять насколько им легко живётся. Одни корсеты чего стоят! Мои подружки много лестных эпитетов сказали бы в адрес местных мужиков, которые поощряют ношение подобных пыточных средств. Хорошо, что я смогла убедить Милисс не затягивать меня в этот ужас. Она, конечно, попыталась, но после моего жёсткого приказа смирилась. В конце концов, если что опозорюсь я, а не она.
Время шло к полудню, и урчащий живот не заставил ждать напоминаний о себе. Я тоскливо смотрела на проплывающий за окном пейзаж: сплошные поля и пастбища скота. Мирно жующие травку коровки и красиво сложенные тут и там стога сена мне уже надоели до зубовного скрежета. Жаль, что вылазку в библиотеку осуществить не вышло, читала бы сейчас что-то полезное, а то скоро с ума сойду.