Невезучие
Шрифт:
А если Арвалевы дружки сядут «на хвост»? «Понтиак Ле Ман» — машина заметная. Выследить ее в городе — труда не составит. Ну, отбить его, они, положим, не отобьют, но рот ему заткнуть смогут. Навеки. Не грудью же этого подонка от пуль защищать! А допрашивать покойника — занятие, мягко говоря, малопродуктивное.
Словом, куда ни кинь — всюду клин! Надо вырываться из города.
Утро застало «понтиак» уже в предгорьях Кордильер. По обе стороны шоссе расстилалась каменистая степь, кое-где поросшая редкими кактусами. Впереди, почти на горизонте, силуэтом вырисовывался
Компана огляделся. Ни впереди, ни сзади не было видно ни одной машины, ни одной живой души.
— Тормози! — приказал он.
Франсуа как дисциплинированный водитель съехал на обочину и заглушил двигатель.
Компана достал из кармана фотографию Джули и показал ее Арвалю:
— Ты ее знаешь?
Арваль молчал.
— Послушай меня, — Компана предпринял еще одну попытку. — Меня зовут Жерар Компана. Я не из полиции. Я ищу эту девушку. Ты мне скажешь, где она, я дам тебе тысячу долларов, и можешь быть свободен.
Арваль молчал.
Сдерживаясь, Компана сделал несколько глубоких вдохов. Он открыл дверцу и вылез из машины, чуть не свалившись в кювет. Это переполнило чашу его терпения. Он обошел машину, достал свой кольт и, открыв противоположную дверь, приказал:
— Выходи!
Арваль не тронулся с места.
Компана наклонился, схватил Арваля за воротник и уже привычным движением вытряхнул его из машины. Приставив револьвер к груди похитителя девушек, он произнес, четко отделяя одно слово от другого:
— Даю тебе пять секунд. После этого я разбрызгаю твои мозги по всей округе!
— Вы не посмеете меня убить, — это были первые слова Арваля, которые услышал Компана.
— Это почему? — искренне удивился он.
— Вам нужна эта девушка.
— Какая мне разница, как ты будешь молчать — живым или мертвым?
— Меня будут искать!
— Кто, полиция? Так она тебя уже пять лет ищет. Найдет твой труп — обрадуется. И заголовки в газетах: «Еще одна жертва разборок между гангстерами». Впрочем, денька два на таком солнце, и тебя никакая полиция не опознает! — несмотря на ранний час, солнце, действительно, начинало припекать. Компана взглянул на небо: — И еще эти милые птички.
Высоко в небе, распластав огромные крылья, кружила пара стервятников.
— Раз. Два, — Компана начал отсчет. — Три. Четыре.
Стервятники спустились ниже.
Почувствовав неподдельный интерес кондоров к своей особе, Арваль не выдержал:
— Ты прав, ты прав! Я знал, что от этой девчонки у меня будут одни неприятности!
— Это она! — удовлетворенно произнес детектив.
— Вы уверены? — спросил Перен, также вылезая из машины.
— Да, да, вы уверены? — поддержал его Арваль.
— Если у вас были неприятности, то уверен! — Компана непроизвольно бросил взгляд на Перена.
— О, клянусь, сплошные неприятности! Они начались с тех пор, как я ее встретил. Там, в аэропорту, были еще цветочки. Затем…
— Короче! —
Шестое чувство сыщика подсказывало ему, что если Авраль начнет рассказывать обо всех неприятностях, которые на него обрушились с появлением Жюли, то эта грустная повесть может продлиться не один час.
— Конечно, конечно, сеньоры! Я не хотел ей ничего плохого. Клянусь девой Марией! Такая красивая девушка. Но когда все это началось, я поспешил от нее избавиться.
— Что ты с ней сделал, скотина?
— Клянусь, ничего! Я отдал ее Фернандо. Больше я ничего не знаю. Я больше ничего не хотел о ней слышать!
Было в отчаянии Арваля что-то, что заставило Компану поверить в его искренность.
— Едем! — воскликнул он.
Все заняли свои места. Теперь, когда непосредственная опасность отступила, Арваль даже несколько оживился.
— Так как же насчет моей тысячи долларов? — поинтересовался он. В конце концов, должно же было и ему когда-то повезти. Вот избавился от этой проклятой девицы — и повезло. И еще как повезло! Тысяча долларов — и всего за пару слов! Да он за каждую доставленную девку получал втрое меньше!
— У меня деньги не с собой. Надо за ними будет в отель заехать. Только сперва заглянем на минутку к Фернандо, нужно с ним кое о чем потолковать, — о двадцати тысячах Перена Компана как-то забыл.
— К Фернандо? Ни за что! — наотрез отказался Арваль.
— Почему?
— Что, мне жизнь надоела? Фернандо убьет меня, если узнает, что я проболтался.
— Черт с тобой! Едем в отель. Тронемся мы когда-нибудь?
Взмокший Перен лихорадочно давил то на газ, то на сцепление, дергал ручку переключения передач. Казалось, он ее сейчас оторвет. Двигатель выл на каких-то совсем уже запредельных оборотах. Все напрасно! Автомобиль не трогался с места. Он стоял как вкопанный.
Устав бороться против козней «Дженерал Моторс», Франсуа выключил зажигание и вылез из машины. Следом за ним выбрался Компана. Осмотрев автомобиль, он в сердцах сплюнул. Что такое неприятности Арваля в сравнении с дурацким «счастьем» Франсуа? Семечки! Мексиканские обочины оказались явно неприспособленными к «самой широкой в Америке колее» их «понтиака». Оба правых колеса болтались над кюветом. Автомобиль прочно лег на днище.
— Ну что там у вас? — раздался голос Перена.
— У меня?! — возмутился Компана, — Это я, по-вашему, машину закопал? Смотрите сами, что вы наделали.
— Да-а, — протянул Перен, обходя автомобиль кругом. — Хорошо сидим! Что же нам делать?
— Смотреть надо было, куда едешь!
— Вы же сами мне сказали: «Тормози!»
— Я разве сказал «Тормози в кювете»?
— Вы сказали: «Тормози», — и я затормозил. Как положено. Съехал с полотна и остановился на обочине. Чтоб не мешать движению. Смотрите сами — ювелирная работа!
Франсуа с гордостью посмотрел на левые колеса «понтиака», застывшие ровно в сантиметре от края шоссе.
— Чтобы не мешать чему? — не поверил своим ушам Компана. — Где вы здесь увидели движение?!