Невезучие
Шрифт:
Содержание снов Перена детектив угадал почти правильно. Единственное, что не пришло Компане в голову, так это то, что самому ему в этих снах отводилась роль верного Санчо Пансы и доктора Ватсона одновременно. А в конце — роль шафера на свадьбе, осушающего радостные и немного печальные слезы отца, выдающего замуж единственную дочь, рассказами о том, что теперь его Жюли в надежных руках и он может быть спокоен за ее будущее.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
— Бога ради, простите мою неловкость, сеньор! — причитал красный от смущения официант, поднимаясь
— Ничего, ничего, любезнейший. Я сам виноват. Не надо было разбрасывать ботинки по всему полу! — Перен возлежал в своей королевской постели, как молочный поросенок под майонезом на блюде, украшенный веточками зелени и обильно политый приправами. Расплывающееся черное пятно на одеяле источало изумительный аромат крепчайшего кофе.
Официант сгреб посуду на поднос, аккуратно составил обувь под кровать и, поминутно кланяясь, стал пятиться к двери.
— Пусть сеньор не беспокоится! Сейчас я пришлю горничную, она все уберет.
Перен милостиво улыбнулся. Серебряным ножичком он соскоблил с подушки черную икру и принялся намазывать ее на хлеб.
— Ладно, ладно. Ничего страшного не произошло. Я сейчас съем бутерброд, а затем спущусь позавтракать в ресторан.
— Вставайте, Перен! Доброе утро! — громовым голосом проревел Компана, с силой распахивая дверь. Дверь с размаху лягнула официанта под правый локоть. Поднос с остатками многострадального завтрака описал в воздухе параболу и приземлился прямо на курчавую голову Франсуа.
Как известно, бутерброд всегда падает маслом вниз. А как вы думаете, какой стороной вниз падает поднос с завтраком? Правильно!
— Гошподи! Фто слуфилошь? — промычал Перен, подавившись бутербродом. Кулаками он пытался протереть глаза от стекавшего по лицу острого экзотического соуса.
Официант был в ужасе. Такого в отеле на его памяти еще не было.
Компана не смог сдержать улыбки. Бедняга Перен, опять ему не повезло. Слава Богу, сейчас это уже ни на что не может повлиять.
— Вставайте, вставайте, Франсуа. В полвторого нас ждет самолет! Вам еще умыться надо.
— Какой самолет? — не понял Франсуа.
— Мы возвращаемся во Францию. Вчера вечером звонил комиссар. Частный самолет, на котором перевозили мадемуазель Мортан, разбился над джунглями. Три недели назад. Он говорит, что нет никакой надежды, и я с ним согласен.
— Господин президент никогда с этим не согласится!
— Уже согласился! После разговора с комиссаром я связался с Парижем, лично с мсье Мортаном. Он, конечно, был сражен этим известием, но не стал спорить против очевидности. Он велел нам возвращаться.
Перен был, мягко говоря, подавлен столь грубым вторжением реальности в его романтические грезы. Он выпростал ноги из-под одеяла и уныло поплелся в ванную.
Кладбищенскую тишину нарушила длинная трель междугородного звонка. Компана снял трубку:
— Компана слушает!
— Компана, это вы? Это Арман Мортан, — в голосе президента слышалась робкая надежда. — Слава Богу, что застал вас! Я боялся, что вы уже улетели.
— Здравствуйте, мсье Мортан! Что случилось?
— Я прошу вас немного задержаться. Вчера я был в совершенном отчаянии. Но мсье Мийярд меня убедил, что еще не все потеряно. Он сказал, что у моей дочери очень сильный ангел-хранитель.
«Господи, еще одна идея!» — выругался про себя Компана. Перен, так и не дойдя до ванной, с надеждой посмотрел на него одним глазом. Второй невыносимо щипало из-за попавшего в него острого соуса.
— Компана, вы меня слушаете? — раздался в трубке голос ненавистного психолога. — Я внимательнейшим образом изучил все, что вы рассказали г-ну президенту о ваших поисках. С удовлетворением должен отметить, что все приведенные вами факты полностью подтверждают мою теорию. Судите сами. Перен ударяется головой о двери в Орли, которые почему-то не сработали. Затем он попадает в медпункт в Акапулько и что же? Оказывается, мадемуазель Мортан тоже здесь побывала, и с ней произошло то же самое! Благодаря этому вам удалось выйти на след похитителя — Арваля, кажется? Затем Перен попал в пикантную ситуацию. И там оказывается этот Арваль. Его вся мексиканская, да и не только мексиканская полиция пять лет ищет — найти не может, а тут — пожалуйста! В ваш прошлый визит в Мексику, по горячим следам, вы месяц провозились, и что? Вы только не обижайтесь, но результат — ноль. А на этот раз?
— Да, да, пусть будет по-вашему, — вынужден был согласиться Компана, хотя это было ему, ну совсем, поперек души. — Переходите к делу!
— Что, Перен нас слышит?
— Нет, он как раз душ принимает.
— Очень хорошо! Так вот, я предлагаю вам зафрахтовать небольшой самолет, такой же, как тот, на котором перевозили мадемуазель Мортан, и немного полетать над джунглями. Все расходы за счет фирмы, разумеется!
— Вы с ума сошли! — не поверил своим ушам детектив. Большего бреда он в своей жизни не слышал.
— Передаю трубку господину президенту, — раздалось в трубке. Мсье Мийярд предпочитал не обсуждать научные теории с некомпетентными лицами. Его дело — идеи генерировать, а внедряет их в жизнь пусть господин президент. В конце концов, он — самое заинтересованное лицо.
— Послушайте, Компана! — услышал сыщик. — Я вас очень прошу! Это — моя последняя надежда, не лишайте ее старика! Ну, пожалуйста, что вам стоит? Вы же ничем не рискуете!
— Вы в самом деле так думаете? — не удержался от ехидства Компана, а сам подумал: «Интересно, что бы ты сказал про сегодняшний завтрак аристократа? Каким концом его пришпандорить к теории Мийярда?»
— Конечно, конечно. Вы совершенно правы, — признал свою ошибку мсье Мортан. Он умел признавать свои ошибки, и в этом была его сильная сторона. — Конечно, вы рискуете, и риск будет оплачен. Как на войне, в трехкратном размере.
И Компана согласился. Дело было, естественно, не в деньгах. Он и так получал баснословный гонорар. Но слышать слезы в голосе столь сильного человека — это было невыносимо. И, кроме того, он не мог допустить, чтобы его заподозрили в трусости. Хотя летать с Переном над джунглями, ежесекундно ожидая катастрофы, согласитесь, не подарок. Он уже раз летел с ним через океан. Причем, не на каком-то зачуханном самолетике, а на солидном авиалайнере «Эр Франс»! Пережить этот кошмар еще раз — врагу не пожелаешь! Но слово сказано, назад не вернешь.