Невидимая нить. Встреча, которая изменила все
Шрифт:
– В четверг, – ответил он. То есть за два дня до того.
Мне стало очень грустно. После наших встреч по понедельникам я не думала, что он ест все остальные дни недели. Я понимала, что он ходит в государственную школу, но не знала, чем он питается и ест ли вообще на неделе. Пришло время задуматься, что, судя по всему, большую часть недели он ходит голодным.
Когда Дарселла узнала, что сын зарабатывает, то захотела, чтобы он отдавал ей деньги на наркотики.
Пока мы ели, у меня возник план.
– Послушай, Морис, – сказала я, – я не хочу, чтобы ты ходил голодным всю неделю в те дни, когда мы с тобой не видимся. Мы можем сделать следующее: я могу давать тебе деньги, и тебе
Он задумался и потом задал мне вопрос:
– Если ты будешь готовить мне ланч, ты положишь его в коричневый бумажный пакет?
Я не поняла, к чему он клонит.
– Мисс Лора, – ответил Морис, – мне не нужны деньги. Мне бы очень хотелось, чтобы у меня был ланч в коричневом бумажном пакете.
– Хорошо, не вопрос. А почему именно в нем?
– Потому что, когда я вижу детей, которые приходят в школу с коричневым бумажным пакетом, я знаю, что о них заботятся. Мисс Лора, так ты будешь так делать?
Я чуть не прослезилась и закрыла лицо рукой.
Для меня этот пакет не значил ничего. Для него – очень много.
Однажды, приблизительно через два месяца после первой нашей встречи, мы в понедельник поужинали, и Морис спросил:
– Мисс Лора, а можно кое о чем попросить?
– Конечно, Морис.
– У нас в школе будет встреча учителей с родителями, – сказал он, – ты можешь прийти на это собрание?
Мы с Морисом иногда обсуждали его успехи в школе. Однажды я спросила его, как у него идут дела, и он ответил: «Сейчас я меньше дерусь, чем до того, как мы с тобой встретились».
Когда я это услышала, то впервые поняла, что оказываю на Мориса положительное влияние. Я подумала, было бы неплохо встретиться с его учителями и узнать, как он учится. Кроме того, мне хотелось, чтобы учителя увидели меня и поняли, что о нем кто-то заботится. Было бы очень неплохо завоевать их доверие.
А еще мне хотелось увидеть Мориса в школе, в обстановке, в которой он ведет себя как ребенок, а не как взрослый.
Морис начал попрошайничать на улицах, когда ему было девять лет. Он собирал деньги на гамбургер, кусок пиццы или чтобы поиграть в видеоигры. Большей частью ему давали пяти– и десятицентовые монеты, и очень редко купюру в один доллар. Морис добился в этом деле определенных успехов. Когда Дарселла узнала, что сын зарабатывает, то захотела, чтобы он отдавал ей деньги на наркотики. Морис не был в восторге от такой идеи и отказался помогать матери. Тогда Дарселла нашла других четырех– и пятилетних детей, живших в ее районе, у матерей которых были проблемы с наркозависимостью, и решила заставить их собирать деньги себе на наркотики.
Морис попрошайничал один. Большей частью беда обходила его стороной, хотя однажды, когда он стоял около входа в пиццерию на Таймс-сквер, хозяин пиццерии вышел на улицу, подошел к Морису и ударил его в лицо.
Морис пошатнулся, но не упал. Он посмотрел в глаза обидчику и сказал: «Если собираешься ударить ребенка, сделай это так, чтобы послать его в нокаут».
Владелец ресторана не успел ударить Мориса во второй раз, так как на помощь мальчику подоспели уличные торговцы. Это были иммигранты из Африки. Морис знал этих людей, которые жили в приюте Bryant по шесть человек в одной комнате. Они не терпели, когда одного из тех, с кем они зарабатывают на улице, бьют. После один из этих торговцев разбил окно пиццерии. К месту происшествия подъехала полицейская машина, и торговцы исчезли. Полицейский схватил Мориса и спросил, знает ли он этих людей.
– Первый раз в жизни их вижу, – ответил ему Морис.
На следующий день он украл в аптеке выдвижное
Когда Морис не попрошайничал, то ходил в школу. Его мать Дарселла жила на пособие, одним из условий получения которого было то, что ее дети должны учиться. И Морис учился, правда далеко не каждый день, и часто опаздывал к началу занятий. Но, как вскоре мне довелось узнать, школа имела для Мориса очень большое значение.
Когда мы с ним познакомились, Морис ходил в государственную школу № 131, расположенную в Чайна-тауне. У него был особый статус так называемого «ученика со специальными потребностями», и он ходил в класс с такими же проблемными детьми, как и он сам. Одна из первых учителей Мориса мисс Ким Хаус заметила, что, хотя у него и есть определенные сложности, он очень даже неглупый. Также она обратила внимание на его неряшливый вид и грязную одежду. Кроме того, от Мориса довольно неприятно пахло, и из-за этого над ним многие смеялись. Однако обидеть мальчика было непросто, потому что он был сильным и выносливым. Он никогда не задирал других учеников, но часто ввязывался в драки, толкотню и перепалки. Но когда его интересовал предмет, он был очень сконцентрированным и смышленым. Мисс Хаус опасалась, что его внутренняя злость может привести к тому, что Морис бросит школу.
Мисс Хаус не знала причины внутренней злости Мориса. Более того, она вообще очень мало знала о его жизни до тех пор, пока однажды в школу не пришла его мать. Однажды мисс Хаус вела урок, когда ей сообщили, что происходит буча, которую начала мама одного из ее учеников. Учительница пошла в кабинет директора и увидела, что Дарселла полностью потеряла над собой контроль – она ругалась, кричала и никого не слушала. Чтобы успокоить Дарселлу, вызвали охрану.
Учительница взяла Дарселлу за локоть и со словами «пойдемте» увела из кабинета директора. Мисс Хаус отвела ее в туалет, подвела к раковине и брызнула ей на лицо холодной водой. Потом она сказала: «Успокойтесь, пожалуйста, все в порядке». Дарселла перестала кричать. Учительница не знала, почему она так расстроилась. Мисс Хаус успокоила Дарселлу и дождалась того, как ее возбуждение спадет. Когда это произошло, учительница спросила:
– Хотите подняться наверх, чтобы увидеть вашего сына?
– Нет, – ответила Дарселла.
Тогда учительница посоветовала ей идти домой и вернуться в другой раз, когда она будет в более спокойном состоянии. Дарселла пошла к выходу, но остановилась.
– Простите меня за мое поведение, – сказала она.
– Не волнуйтесь, все в порядке, – заверила ее учительница.
После этого случая она уже имела некоторое представление, почему у Мориса есть проблемы. Большинство ее учеников со специальными потребностями время от времени «взрывались», но приступы гнева Мориса были наиболее сильными. В тяжелые моменты Морис просто «закрывался», уходил на последнюю парту в классе и ни с кем не разговаривал. После того случая с его матерью учительница стала понимать причины нестабильного поведения мальчика. После скандального посещения Дарселлой школы Морис исчез на четыре дня. Мисс Хаус попросила у директора школы разрешения навестить Мориса дома и узнать, что произошло. Она пришла в приют Bryant и увидела все, что и я. Учительница и не предполагала, что условия жизни мальчика настолько ужасны. Ее визит шокировал Мориса – он не ожидал, что Хаус увидит условия, в которых ему приходится жить.
Она поговорила с бабушкой Мориса Роуз. Сам Морис, сгорая от стыда, прятался за простыней, повешенной на веревке посредине комнаты. Учительница сообщила Роуз, что ее внук четыре дня не был в школе.
– И какие последствия это будет иметь? – спросила Роуз. – Его исключат?
– Нет, не исключат, – ответила мисс Хаус. – За четыре дня прогулов не исключат.
– Он хороший мальчик, – уверила учительницу Роуз. – А вам спасибо за то, что вы пришли узнать, в чем дело. Спасибо большое.