Невидимка. Идеальные убийства
Шрифт:
Вы не делитесь ни с кем такими мыслями, потому что боитесь, что ваши крайности станут для окружающих вашими главными характерными особенностями и что люди позволят этим маленьким слиткам перевесить все, что помимо этого они знают о вас, — то есть тот имидж пристойного человека, который вы себе так старательно создавали. Поэтому вы прячетесь. Вы надеваете маску. Но разве вы не понимаете, что ни один человек по-настоящему вас не узнает, если ему не будет известно о ваших крайностях? Если все то, что знают о вас люди, представляет собой лишь хлипкую, гладкую массу без острых краев, являющихся проявлением сильных сторон вашей личности, то у людей не может сложиться целостное представление о вас — им будут видны лишь отдельные штрихи.
Вы,
Вот почему я рассказываю вам все о себе. Я хочу, чтобы вы знали, какой я. Хочу, чтобы вы знали все. Вам ведь известно о моих крайностях, не так ли? Вам известны мои секреты. Являются ли они моими главными характерными особенностями? Может, вы так считаете, но это неправильно. Я — нечто большее, чем все то, что вы про меня знаете. Это еще не весь я.
Например, знали ли вы, что я никогда-никогда-никогда не обижу ни одно животное? Знали ли вы, что я помогаю одному из детей в стране третьего мира, отсылая ему по тридцать долларов в месяц? Знали ли вы, что однажды я оплатил похороны своего соседа и установку ему надгробного памятника, потому что у его вдовы не было на это денег?
Ага, после этих моих слов мысли у вас в голове начинают путаться, не так ли? Вы хотите видеть во мне этакого злонамеренного персонажа, потому что так вам легче меня понимать. Вы не хотите знать, что я могу быть щедрым и сострадательным. Это не вписывается в ваше представление обо мне, использовать которое вам легко и удобно. Это кажется вам очень странным, потому что вы нарисовали меня лишь одной кисточкой, одним цветом, и в вашей умственной палитре нет места для каких-либо других кисточек, цветов и оттенков.
А я вот считаю, что это несправедливо — только и всего. Я отнюдь не рассчитываю, что кто-то станет меня канонизировать, но хотя бы признайте, что я такая же многогранная личность, как и все остальные люди. Я ведь, по крайней мере, снял с себя маску перед вами. И вам нечего сказать мне в ответ, не правда ли?
46
Офис судебно-медицинского эксперта округа Кук находится в большом бежевом бетонном здании с окнами, которые какой-то архитектор попытался украсить по краям одним или же двумя уголками. Поток холодного воздуха, в который мы попадаем, когда входим внутрь, — это просто прелесть. Я никогда бы не подумала, что так обрадуюсь, заходя в морг: во время нашей короткой поездки сюда от здания чикагского отделения ФБР кондиционер взятого напрокат автомобиля кашлял на нас четверых не прохладным, а теплым воздухом. И если Софи Таламас лишь слегка вспотела и порозовела, то Денни Сассер, Букс и я измучились от духоты и даже стали из-за этого раздражительными.
Дежурный администратор, с виду уставший, приводит нас в маленький конференц-зал без окон. Мы садимся на стулья со слегка потертой обивкой. Я беру журнал «Вог», как будто есть какая-то вероятность того, что я стану его читать.
— Итак, он убил пару человек в Небраске, — говорит Букс. — А затем продавца обуви в Денвере.
— Совершенно верно.
— Куда он направляется на этой неделе, Эмми?
Если бы я знала! Сиэтл? Остин, штат Техас? Берлингтон, штат Вермонт?
Наконец в конференц-зал заходит доктор Олимпия Джейнус. Она симпатичная женщина. Высокая, с хорошей осанкой и самоуверенным взглядом. У нее короткие черные волосы, кое-где с сединой. Она надела простенькие, квадратные
35
«Данско» (Dansko) — американская компания по производству мужской, женской и детской обуви с оригинальным дизайном.
— Привет, Лия, — говорит Букс.
Денни Сассер встает и тоже здоровается с Олимпией.
— Букс и Денни! Рада вас видеть, — говорит она.
Ее знакомят с теми, кого она еще не знает, все пожимают ей руку. Доктор Олимпия Джейнус — специальный агент ФБР и судебно-медицинский эксперт в одном лице. ФБР не очень-то часто проводит аутопсию самостоятельно, но когда оно это делает, то обычно этим занимается Лия Джейнус. Ей поручали проводить аутопсию после разрушения террористами башен-близнецов Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, событий возле Уэйко [36] и инцидента в Руби-Ридж [37] — да и вообще во всех случаях, когда проводилось расследование, которому в ФБР придавали большое значение.
36
В 1993 году в ходе осады и штурма принадлежавшего членам религиозной секты «Ветвь Давидова» ранчо в 14 км от города Уэйко в штате Техас силами Федерального бюро расследований и Национальной гвардии США погибло несколько десятков членов секты, а также четыре сотрудника правоохранительных органов.
37
В 1992 году в местности Руби-Ридж в штате Айдахо произошел инцидент с применением огнестрельного оружия, в котором участвовали сотрудники правоохранительных органов (в том числе ФБР) и в результате которого погибли три человека.
Это был мой последний шанс, и это была еще одна уступка Дикинсона — он дал согласие на то, что Лия Джейнус проведет аутопсию двух наших жертв из штата Иллинойс — Джоэль Свэнсон и Кёртиса Валентайна. «Если она заявит, что признаков насильственной смерти нет, — сказала я Дикинсону, — я тихо удалюсь».
Мое сердце начинает биться быстрее по мере того, как она занимает свое место во главе стола и кладет две толстые папки с документами в его центр. Она сосредоточена на деле. Профессионал. Самоуверенная, но совсем не агрессивная.
— Благодарю вас, Денни, за все те дополнительные сведения, которые вы предоставили мне относительно этих двух жертв, — говорит она. — Они мне помогли.
— Я как раз для этого здесь и нахожусь.
В последнее время Денни занимался тем, что собирал всевозможную информацию о Кёртисе Валентайне и Джоэль Свэнсон, связываясь для этого с различными представителями местных властей и умудряясь находить с ними общий язык.
Лия Джейнус окидывает комнату взглядом и тяжело вздыхает.
— Ну что ж, — говорит она, — кое-какие нюансы этого дела, прямо скажем, сбили с толку некоторых коронеров с безупречной репутацией.
Это хорошо или плохо? Похоже, что хорошо, но…
— За время своей работы я провела более тысячи аутопсий, — говорит она. — Я видела тела людей, которых калечили, терзали, пытали, били, резали и жгли. Я видела всякое, друзья мои, а потому удивить меня невозможно.
Ну и что дальше?
— Однако после осмотра тел Джоэль Свэнсон и Кёртиса Валентайна я испытала чувство, которое вполне можно назвать удивлением, — говорит она.
— Они умерли не от того, что вдыхали дым? — спрашиваю я, будучи уже не в силах сдерживать себя.