Невидимой нитью
Шрифт:
– Можно потрогать? – обалдело выпалила девчонка.
Её ладонь уже с готовностью протянулась вперед. Хью резко одернул подол майки.
– Руки убрала, – рыкнул он.
Но желаемого эффекта на Зеленую не произвёл.
– Жлоб, – флегматично выронила она, отвернулась и встала с дивана. – Ну, я пошла?
– Стоять! Ты еще не посмотрела на Майю, – отбрил её Томми. – Ей нужно освежить лицо, выделить брови, глаза. Мне нужны качественные фотографии, бледную мышь я могу сфотографировать и в клетке.
Зеленая открыла
Дверь ванной тихо открылась. Хью, как и все остальные, обернулся на скрип. На пороге материализовалась Майя… состоящая из одних только голых ног, рук и плеч. Она прижала к телу свою футболку, и оттого создалось впечатление наготы под ней. Хью незаметно для себя задержал дыхание.
И с нею нужно как-то фотографироваться? Как?
– Вот! – Зеленая вытянула руку и указала на девушку. – Она и сама справилась с макияжем. Я пошла.
Справилась? Правда? Хью оторвал взгляд от прижатой к груди футболки и всё-таки заглянул в лицо. Хорошенькое лицо. С аккуратным носом, большими зелеными глазами, чёткими острыми скулами, тёмными ресницами. Возможно, более тёмными, чем были до этого, но кто это заметит, учитывая отсутствие одежды?
Чёрт! На ней же должна быть одежда?
Майя неуверенно потёрла одной босой стопой другую, заложила короткую прядь волос за ухо.
– Я ещё и визажист, – сообщила она. – Со своим бледным лицом могу справиться сама.
Так ему и надо, кретину.
– Дорогая, – Томми картинно всплеснул руками. Тупой осёл. – Я не имел в виду…
– Я поняла, – перебила девушка.
Зеленая ехидно фыркнула, схватила с дивана большую мешковатую сумку и развернулась к двери.
– Ну всё, всем пока, – махнула рукой она. – У меня сегодня еще миллион дел.
Она взялась за ручку, распахнула дверь, и вылетела вон. Дверь громко хлопнула на прощание.
Майя проводила Дину взглядом. Дверной хлопок, создавшийся сквозняком, заставил поморщиться.
Ну вот, теперь их осталось трое. Почти интим.
Майя медленно обвела взглядом комнату: колыхающиеся занавески, мягкий ковёр, диван. И человека на диване. Он внимательно её рассматривал тёмными глазами под густыми бровями, изломленными как у сатира. Щекам стало жарко. Опять.
Как перестать краснеть перед ним? Уже давно никто не вводил Майю в такое смущение. Даже Мартин в первое время ухаживаний, хотя в те времена Майя часто чувствовала себя неловко рядом с ним. Официантка-модель-визажист и дантист. Что она могла ему предложить, кроме симпатичной «бледной» физиономии? Но это давно в прошлом. Мартин закрыл глаза на очевидное неравенство и всё пошло хорошо.
А сейчас появился Хьюго Пирсон.
И один его взгляд заставлял внутренности скручиваться в тугую пружину. И это при том, что во взгляде не проскользнуло ни грамма похоти или чего-то такого. Только заинтересованность. И ирония.
Стоящий
– Ну что, давайте начинать, – скомандовал он. Упёр кулаки в бока и оценивающе прошёл взглядом по фигуре Майи. – Брось уже эту тряпку куда-нибудь.
Легко сказать «брось». Не его же рассматривают, как муху под микроскопом. Но нужно как-то возвращать себе профессионализм. Майя набрала полную грудь воздуха, отлепила от себя футболку и отшвырнула к остальной одежде. Ткань не долетела до кучи, расправившись и спланировав на пол на полпути. Плевать. Майя осталась стоять в своих джинсовых шортах и коротком тонком топе, надетом на голове тело.
Бармен Хью на диване чуть заметно встрепенулся. Неужели тоже волнуется?
Майя скрестила руки на груди. Это не скрыло её голый живот, но дало иллюзию. Она сделала шаг по комнате и повернулась к Томми.
– Как будем начинать?
Он задумчиво огладил козлиную бородку. Смешно.
– Я думаю, сначала вы постоите, потом перейдёте на диван, потом можно спуститься на ковёр. А, чёрт… – Том поскрёб пальцами гладкую скулу. – Я не подумал. Хьюго слишком высокий, стоя у вас ничего не получится…
Он не закончил мысль. Внезапно по комнате прокатилось громкое раскатистое фырканье. Следом за ним зарокотал басистый хохот. Том крутанулся на пятках, Майя повернула голову туда, где сидел Хью: он зажал пальцами переносицу, хохот перешел в сдавленное хихиканье, от чего массивные татуированные плечи крупно затряслись.
Губы Майи дрогнули.
– Простите, – проплакал Хью басом, отнял руку от переносицы и выставил вперед ладонью. – Продолжай, Томми.
Том скорчил недовольную гримасу.
– Майя, садись рядом, – он щелкнул пальцами и ткнул в сторону дивана. – Хьюго, расстёгивай штаны.
Она уже сделала шаг по направлению к дивану, но тут же запнулась.
– Что? – вопрос вырвался как-то сам.
– Да ты охренел? – ошарашенно вскинул брови громила.
Томми закатил глаза. Явно начал раздражаться.
– Боже мой. Как же с вами тяжело… Вы из одного монастыря сбежали? – он снова ткнул пальцем в диван. – Хьюго, вытяни ремень из джинсов и расстегни ширинку. Я не предлагаю тебе снять трусы, монашка ты моя. Майя, садись рядом.
Лицо большого мужчины вдруг стало серьёзным. Густые брови сошлись на переносице, в тёмных глазах мелькнул злой огонь.
– Еще раз скажешь что-то такое, и я проломлю тебе лысину, – тихо, но веско проговорил он.
Сильно.
Томми вдруг растерял всю свою браваду. Его худенькие плечи согнулись, голова втянулась в шею, как у птенца. Майя мысленно хохотнула. Не вслух. Вслух было бы слишком оскорбительно.
– Прости, – выдавил Том. – Просто вы какие-то зажатые… Может, вам поболтать? Я пока могу сходить за кофе, – услужливо добавил он. – Этажом ниже есть автомат.