Невидимые силы

Грановская Евгения

— Сейчас я уберу руку, только не шуми, — сказал новенький. — Ты в большой опасности, но я помогу тебе.

Он убрал ладонь с губ Насти. Девушка приподнялась на локте, вгляделась в лицо новичка, нахмурилась и шепотом спросила:

— Кто вы такой?

— Я Мигель. Мы виделись в коридоре Бюро, когда ты приходила к Платону. Помнишь?

Настя нахмурилась.

— Нет никакого Бюро, — сказала она. — Это всего лишь мои фантазии.

— Бюро есть. И Платон есть. А ты в опасности. Келлер

ищет тебя. У тебя есть способности, которые ему нужны.

Настя стиснула зубы и тихо процедила:

— Вы сумасшедший. Эксов, телепатов и стригоев не существует. Это все мои галлюцинации.

Долговязый покачал головой:

— Это не галлюцинации. — Он оглянулся на дверь, из-под которой пробивалась полоска тусклого электрического света, затем снова посмотрел на Настю и продолжил: — Пожалуйста, поспеши. Мне пришлось здорово потрудиться, чтобы разыскать тебя и проникнуть в эту клинику.

Слова долговязого прозвучали настолько зловеще, что заставили Настю поверить в серьезность незнакомца. Стараясь, чтобы кровать не скрипела, она опустила ноги на пол и нашарила босыми ступнями тапочки.

— Я поставил барьер, сквозь который стригой не сможет прорваться, — сказал Мигель. — Однако долго это продолжаться не будет. У нас есть максимум десять минут.

— А потом? — рассеянно спросила Настя.

— Потом нам не поздоровится.

Он выпрямился и протянул Насте руку. На лице девушки отразилась досада.

— Значит, маги и стригои…

— Это все было на самом деле, — кивнул Мигель.

— Так… — она попыталась взять себя в руки. Потом посмотрела Мигелю в глаза и спросила: — И какой же у вас талант? Вы ведь тоже экс?

— Люди называют меня «человеком, который не стареет», — ответил долговязый. — И еще — «долгожитель Мигель». Я очень давно живу на свете. Идем!

Он снова протянул ей руку. Настя еще пару секунд колебалась, но потом взялась за протянутую ладонь и встала с кровати.

6

Сбежать оказалось очень просто. У выхода, где за длинным столом дремали два охранника, Мигель, молниеносно скользнув вперед, схватил их своими длинными пальцами за шеи и тихонько надавил. Затем обернулся и сказал:

— Готово. Теперь нужно переодеться в их одежду.

Настя с опаской посмотрела на охранников — глаза их были закрыты, из приоткрытых ртов текла слюна.

— Что вы с ними сделали?

— Усыпил. Не волнуйся, с ними все будет в порядке. Помоги мне раздеть их.

Минут через пять Настя и Мигель вышли в ночной сумрак улицы. На Мигеле был форменный костюм охранника, маловатый ему, а поверх — длинный серый плащ, который он сорвал, проходя мимо вешалки. На своей форме Настя подвернула рукава и штаны.

Территорию

клиники они покинули, перебравшись через высокий железный забор. Причем если Насте понадобилась вся ее спортивная сноровка, то Мигель просто с легкостью перемахнул через ограждение и по-кошачьи мягко приземлился с противоположной стороны.

Затем они зашагали дальше. На улице было темно. Клиника находилась в отдалении от жилого квартала, фонари здесь встречались редко и светили тускло, словно на последнем издыхании.

Вышагивая по заросшей травой обочине дороги своими длинными ногами, Мигель сообщил:

— Тебе стерли память. Поэтому ты помнишь не все.

— Кто стер? — спросила Настя.

— Тот, кто забрал у тебя кулон. Вернее, тот, кому ты сама его отдала. Полагаю, ты ему доверяла.

Настя задумалась.

— Помню, как я подходила к дому. А потом… Потом провал.

Мигель вдруг резко остановился под фонарем и взглянул на нее.

— Позволь мне посмотреть тебе в глаза.

Настя тоже остановилась. Недоверчиво взглянула на испанца и негромко произнесла:

— А что, если вы тоже сумасшедший?

— Я не сумасшедший, — заверил он.

— Откуда вы знаете?

— Знаю.

Настя посмотрела на него с сомнением.

— Это вы построили у меня в сознании стену? — спросила она. — Там, у психиатра?

— Да. — Мигель протянул руки и положил пальцы Насте на виски. Затем пристально посмотрел ей в глаза и сказал: — Пожалуйста, не сопротивляйся. Я не сделаю тебе ничего плохого.

Голос у испанца был красивый, глубокий, богатый модуляциями.

— Ладно, — согласилась Настя. — Что я должна делать?

— Ничего.

С полминуты оба молчали. От пальцев Мигеля шло успокаивающее тепло, и на мгновение Насте показалось, будто она задремала. Потом Мигель убрал руки и спросил:

— Ну? Вспомнила что-нибудь?

Щеки у Насти порозовели, а глаза возбужденно заблестели. Она провела ладонью по лицу, словно смахивала невидимую паутину, снова уставилась на своего спутника и ответила сипловатым от волнения голосом:

— Да. Я все вспомнила! Но сперва скажи мне: кто-нибудь из контролеров уцелел после налета эксов?

По лицу Мигеля пробежала тень.

— Погибших двое, — сказал он. — Остальные ранены и находятся в специальном госпитале. Включая Валю Резник и секретаршу Зину. Валя ранена, а у Зины нервный срыв.

— А Платон?

— Платон ранен и находится в коме. Но он выходил с нами на связь.

— Как выходил? — не поняла Настя.

— Использовал штуку, которую вы называете компьютером.

На душе у Насти стало мрачно и тревожно.

— А Жгут? — тихо спросила она. — Жгут уцелел?