Невинная для палача
Шрифт:
Спрашиваю, стараюсь не выдавать страха. Хочется дать себе подзатыльник, чтобы мозги встали на место. И я перестала всё переспрашивать как попугай. И бояться.
Нельзя же ведь всё время быть в панике?
Можно?
Хотя с таким, как Палач… Разве можно не быть в ужасе, когда он надвигается на меня? В пальцах крутит зажжённую сигарету, затягивается. Упирается коленями в край прицепа.
Всё внутри вопит от желания отодвинуться, но не могу, когда Валид смотрит прямо в мои глаза. Это гипноз, путает мысли,
Единственное, на что у меня хватает сил, прижать руки к груди, когда мужчина смотрит на неё. Вырез платья сполз ниже, а поправить его нормально не получается. Валид хмыкает, рассматривая меня. А после прикасается к наручникам.
Его лицо ожесточается, заостряется хищными чертами. Брови сходятся на переносице. Поджимает губы, уголок чуть ползёт вверх. Словно дёргается от злости.
Морщусь, когда пальцы мужчины задевают пострадавшую кожу на запястьях. Ранку щиплет, отдает неприятными импульсами по телу. Валид выпускает дым вверх, сдвигает стальной браслет ниже, осматривая кожу. Гладит подушечкой большого пальца красную линию.
– Как умудрилась? – спрашивает беспристрастно. – Снять пыталась?
– Нет. Они туго застёгнуты, – бормочу. – И вы тянули за собой, наручники впивались в кожу.
– Язык отсох? – спрашивает зло. – Сказать не могла?
– Конечно. Ведь пожелания заложницы всегда учитываются, как я не подумала, – сожалею о своей вспыльчивости сразу. – Извините.
– Аккуратней, колючка. Или хочешь в них всю жизнь ходить?
– Не хочу. Можно снять? Пожалуйста. Я же… хорошо себя веду. Сбежать не пытаюсь, не спорю.
– Ага. Только по яйцам лупишь.
– Я не виновата! Вы водителю претензии предъявляйте или тем, кто дороги ремонтирует. Можно жалобу оформить и подать в…
Меня несёт, я понимаю. Привычка ещё со школы. Когда не знаешь, что сказать учителю, начинаешь болтать всё подряд, вдруг поможет. Мой голос стихает под взглядом Валида.
Кусаю губы, заставляя себя молчать. Мужчина смотрит несколько секунд. Внимательно, тяжело. От его внимания будто бетонная плита падает на плечи. И крошкой рассыпается, когда Валид слегка улыбается.
Не злобно, а… Нормально? По-людски.
– Жалобу? Учту, – поворачивается на своих людей, которые выгружают из машин какие-то коробки. – Говоришь, будешь хорошо себя вести?
– Да.
Обещаю, но сомневаюсь, что мужчина снимет наручники. Я ведь уже просила, успехом это не увенчалось. Валид явно мстит за то, что я попросила надзирателя не снимать их.
Палач зубами зажимает сигарету, хлопает себя по штанам. Лезет в карманы, явно криво пришитые. Но ничего из них не достает.
– Прости, принцесса, ключик где-то потерялся, – пожимает плечами. – Придётся потерпеть.
– Ясно, – вздыхаю. Нельзя этому мужчине верить, глупая.
–
– Твоё добро, – Мурад бросает сумку, та с грохотом падает возле меня. – Менты пока в нашу сторону не двигают, но…
– Да знаю, – Валид отмахивается. Непоколебимый, совсем ничего не боится. – Харе мне мозги сношать. Полетим, когда я решу. Пока найди что-то, чем можно замок сломать. Александра осталась закованной дольше, чем я планировал.
– Понял. Сделаю.
– Отлично. А мы пока прогуляемся.
Хасанов тянет ко мне свои лапищи, легко подхватывает. На этот раз я глушу крик внутри, пока мужчина опускает меня на нагретую солнцем землю. Сжимает пальцами цепочку наручников, но тут же отпускает. Вместо этого опускает ладонь на мою поясницу.
Подталкивает вперед, в сторону разрушенного здания. Точнее, даже недостроенного. Только бетонный каркас, ни окон, ни цельных стен. Чем дальше мы отходим от людей Палача, тем больше мне не по себе.
Зачем уводить меня от остальных? Убить можно при них. Да и не стал бы мужчина искать отмычку, если собирался избавиться от меня. Или это был отвлекающий манёвр?
Всё внутри натягивается волнением, мышцы вибрируют. Если он сейчас достанет оружие… Я побегу. Пусть стреляет, но на месте стоять не буду! Я хочу выжить, любой ценой. У меня сессия только закончилась, лето впереди. Поездка к бабушке, а ещё выходит продолжение любимого фильма…
– Ох.
Вздыхаю, едва не цепляясь ногой за бетонную балку. Во все глаза рассматриваю Валида и то, что он делает, стоит нам скрыться в здании. Наверное, лучше бы он всё-таки стрелял в меня.
Потому что мужчина начинает раздеваться.
– Ч-ч-ч-что вы делаете?
Заикаюсь, отступая подальше от мужчины. Нужно смотреть под ноги, чтобы не пораниться, но не могу оторвать взгляда от Валида. Тот ловко расстегивает пуговицы, одну за другой.
Зачем?
Нет, я понимаю зачем, но не здесь же!
И не со мной!
Сглатываю, внимательно следя за каждым движением мужчины. Тот стягивает рубашку, без сожаления бросает её на грязный пол. Мне стоит отвернуться, но не могу. Глаза прилипают к чужому телу.
Одежда будто сдерживала его мускулы, прятала. Теперь он ещё крупнее кажется. Великан. Коренастый. Крупный. Мышцы как из камня высечены, работа заботливого скульптора. Художником прорисованы кубики пресса.
По загорелой коже тянутся крупные черные линии татуировок, складываются в неразборчивые рисунки. Они переплетаются с выступающими венами на руках.
Грозный. Опасный. Воздух так и вибрирует вокруг. Во мне отдается этой темной энергетикой. Я напрягаюсь, сдерживаясь, чтобы не броситься прочь. Все ещё надеюсь, что это какая-то очередная проверка.