Невинная помощница для альфы
Шрифт:
Невольно подбираюсь, хватаю его за холодную ладонь.
— С тобой все в порядке? Ты ранен? — первое, что срывается с губ. — Что произошло?
Трэй несколько мгновений смотрит на меня, осмысляя вопросы.
— Это не моя кровь, — бормочет, оглядывая себя, — пара наших пострадали во время заварушки. Возможно, не выживут. Я по другому поводу.
К концу голос грубеет, обретая привычный суровый тембр.
— Одевайся. Мы захватили пленных. Их надо допросить, — бросает мне, выпрямляясь, и идет к двери. — У тебя пять минут, Шона. Не теряй времени!
От
Не хочу заставлять его ждать и быстро влезаю в привычные джинсы с майкой, сверху накидываю кожаную куртку. Выхожу в коридор и сталкиваюсь с уже ожидающими меня Томом и Диком, рядом стоит Трэй и сосредоточенно копается в телефоне.
— Готова? — вскидывает на меня цепкий взгляд, который сразу становится сердитым. — Я, кажется, дал тебе возможность купить еще одежды. Почему ты все время наряжаешься в одно и то же?
Шона
Похоже, он сейчас готов срываться на меня по любому поводу. Молчу. И правда, почему не купила хотя бы пару вещей кэжуал, чтобы было чем заменить эти джинсы и майку? Подумала, что теперь чаще буду ходить в костюмах. Ага, раскатала губу. К щекам приливает кровь.
Трэй бросает грубое «идем» и направляется к лифтам, мы спускаемся в паркинг и вскоре забираемся во внедорожник. Едем в очередное неизвестное мне место. Рассвет уже занимается, по улицам скользят розовые лучи солнца. Бортовой компьютер авто показывает время — 6:18. Судя по всему, операция прошла несколько часов назад, и пленных уже доставили в Лос-Анджелес.
По видам за окном понимаю, что мы едем в Торранс, где на стройке проходила дуэль и был убит киллер. Неужели они и пленных на стройку свезли?
Внедорожник проезжает сквозь распашные ворота в высоком заборе с торчащими вверх слегка изогнутыми арматурными прутьями. «Полиция Торранса — Предотвращение преступлений» мельком замечаю надпись на гербовой табличке.
Том ставит машину на парковке недалеко от входа в приземистое двухэтажное здание модерновой архитектуры. Не знаю, что чувствую по этому поводу. Никогда не оказывалась в отделениях полиции. Даже по эту сторону решетки.
Мы заходим внутрь сквозь обыкновенные стеклянные двери. Дик идет впереди, кивает дежурному в полицейской форме за высокой стойкой в торце большого холла, тот делает короткий взмах рукой в сторону левого коридора.
— Я подумал, что тебе не стоит находиться в непосредственной близости к допрашиваемым, — рокотливо шепчет на ухо Трэй, нависая над плечом.
От его тепла по коже пробегает приятная судорога, а от запаха агрессии и злости в желудке плещется страх. Я не могу не бояться, когда он такой. Скорее бы все это закончилось.
Том открывает мне одну из комнат, включает свет внутри — узкая, как пенал, с окном во всю правую стену. Напротив стоит два стула, на узкой полоске стены перед оконной рамой — две бутылки воды.
— Ты будешь находиться здесь. Надеюсь, ты читаешь мысли через стекло, — рычит Трэй и заходит в комнату следом за мной. — Присаживайся, Шона, мы
Киваю и бледнея опускаюсь на стул. Стекло мне и правда не помеха, немного пугает предостережение, что на это уйдет много времени. За окном вдруг загорается свет. Там оказывается комната со столом и несколькими стульями. Понятно, допросная в полицейском участке, как показывают в сериалах. Умно придумал Трэй. С той стороны наше окно — зеркало, меня не видно, зато я могу видеть и слышать, что там происходить, а заодно читать мысли.
Телохранители остаются в коридоре. Трэй притворяет дверь. Вскоре в соседнюю комнату двое белых волков в черной одежде милитари втаскивают закованного в наручники мужчину с колпаком на голове. Швыряют на стул, освобождают от матерчатого мешка, и он сразу сощуривает глаза. Мексиканец. Один из вражеских бойцов. Не чувствую запаха, но ощущаю его ужас по мыслям. Он представляет себе, как ему пустят пулю в затылок в полутемном тюремном коридоре. Интересно, с ним так и поступят? Или убьют другим способом? В том, что он не жилец, я не сомневаюсь ни секунды.
Один из волков в комнате усаживается на стул, второй на край стола. Взгляд пленника скачет между ними. Несчастный, похоже, ждет, что его сейчас ударят.
— Из какого ты клана? — спрашивает тот, который сидит на столе.
Мексиканец молчит.
— Грозы, — говорю Трэю вполголоса, увидев соответствующий образ.
Альфа кивает, на лице появляется довольное выражение. А я внутри принимаюсь молиться всем богам, чтобы в головах этих волков обнаружились мысли, которые нам помогут. Он настолько на взводе, что мне жутко представить, как он взбесится, если акция, в ходе которой были ранены белые волки, не принесет результата.
Боец в соседней комнате продолжает задавать вопросы мексиканцу, тот старается уйти от ответа, пререкается, даже не подозревая, что от его ответов ничего не зависит. Так работает память, если человек нарочно не готовился. Слыша вопрос, мозг обращается к памяти, находит нужный ответ, а потом уже начинает придумывать требуемый.
— Где штаб вашего поганого клана? — доносится из-за стекла язвительный голос.
Мексиканец что-то отвечает, но я вижу ответ.
— В Мексике, — я перевожу мысли захваченного волка в слова. Трэй, слушая меня, все больше мрачнеет. — Там осталось около пятидесяти человек. Две сотни перебралось в Лос-Анджелес.
Альфа быстро набирает сообщение, и один из волков за стеклом получает его.
— Где ваш клан обосновался в США? — спрашивает резким тоном.
Мексиканец поворачивает голову и мерзко плюет на пол, демонстративно отказываясь отвечать.
— Снова это название! «Водоворот», — вторю вслух его мыслям. — Но что-то странное, как будто это просто вывеска, в его голове нет адреса…
— Что ты сказала?! — вдруг вскидывается Трэй и даже хватает меня за руку. — Просто вывеска?
От него веет чувством острой тревоги. Он быстро пишет сообщение волку за стеклом, и тот, получив его, делает знак напарнику, они вытаскивают пленника из-за стола и, накинув колпак, выводят прочь.