Невинная штучка Итана
Шрифт:
Я только начал, а она уже на грани зависла, вибрирует, наполняя комнату возбуждающими интонациями.
Огладив пальцами линии подбородка, скул и губ, спускаюсь к груди. Маленькая. Упругая. Идеально помещается в мою ладонь. Закатив глаза от наслаждения, сминаю её, а затем мучительной пытке подвергаю сосок. Губами его обхватываю, втягивая в рот тугую и безумно вкусную горошину. Присасываюсь, зубами царапая. У каждой женщины здесь миллион нервных окончаний. Своего рода «волшебная кнопка» активирующая взрыв их вселенной.
— Итааан… — протянув гортанный стон,
Взяв короткую паузу, позволяю обоим резко вдохнуть.
— Всё в порядке, Царевна? — с трудом фокусирую взгляд на её лице.
— П-почти… — лепечет, задыхаясь. — Ты… Ты чуть не убил меня… Боже, это… Это… Как сладкая смерть. Ещё хочу. Пожалуйста, сделай так ещё…
***
Господи, кто бы говорил!
Это она меня убивает. Долгой, мучительной смертью. Прицельно бьёт по выдержке, заставляя мышцы дрожать от напряжения и гореть огнём.
Собрав последнюю волю в кулак, исполняю её просьбу. Ртом накрываю вторую грудь, возбужденный сосок дразню. Страстно припадая к нему губами, вырываю из горла Анны новый вскрик.
— Боже, Боже, мамочки, Боже… — судорожно тянет воздух, мечась подо мной на пике блаженства.
Отрываюсь от груди. Обхватывая затылок ладонью, в губы впиваюсь. С жадностью сминаю их своими, пью до дна. Как одержимый усиливаю напор, продолжая трахать языком. Свободной ладонью лобка касаюсь. Такой гладкий, наощупь как бархат, ни единого волоска. Пальцами сползаю вниз. Протестующе промычав мне в рот, Анна резко замирает. Глаза как блюдца. Круглые. Тёмные. Ошалевшие…
— Тише, тише, малышка… — шепчу ей в рот, успокаивая напуганного кролика. — Расслабься. Тебе понравится.
Скользнув по лепесткам вниз, аккуратно раздвигаю их. Влагу пальцами собираю. Девчонка горячая и до невозможности тугая. Потекла от ласки. Пульсирует.
Блять, какая же она ох*енная! Вся моя. Нежная. Трепетная. Невинная…
Ныряю между складочек в сердцевину. Сжимается вокруг пальца так тесно, что башню напрочь сносит.
— Итан! — вскрикивает, как только глубже погружаю в неё палец. Ногти в спину вгоняет. Борозды на коже оставляет. Вынуждает зашипеть от боли. — Итан, Боже… Чееерт…
— Расслабься, Ana, иначе будет больно, — команда выходит осипшей, но твёрдой. Такого напряжения в теле я ещё не испытывал. Растягивая её внутри, в глаза прицельно смотрю. Как будто бомбу обезвреживаю, покрываясь холодным потом.
— Итан, Итан, пожалуйста, — захлёбываясь воздухом, умоляет ей помочь.
Касаюсь большим пальцем клитора. Надавливаю на точку, круг вырисовываю. Один. Второй. Третий. Она вздрагивает и кричит сама не своя. Выгибается. Содрогаясь всем телом, пульсирует на пальце. Рассыпается подо мной на атомы. Растекается. Ртом воздух ловит, словно вот-вот задохнётся. Прекрасная в своём оргазме. Невинная и порочная одновременно.
Твою ж мать!
Сделав свистящий вдох, с шумом выдыхаю. Наваливаюсь сверху. Развожу шире ноги, пока
Горячо…
Когда преграды достигаю, блаженство ударяет в затылок жаркой волной. Позвоночник теплом затапливает. Через секунду меня бросает в холод. В висках лупит безбожно пульс. Чувствую, как капля пота скатывается по напряжённому лбу. За ней вторая. Падают Анне на переносицу. Хорошо, что девочка плавает в эйфории. Звёзды подсчитывает. Просунув руку под поясницу, крепко прижимаю к себе, чтобы не дёргалась при вторжении. Второй рукой фиксирую затылок. Чуть заёрзав подо мной, медленно приоткрывает глаза.
Нет, малышка, рано приходить в себя. Глухо рыкнув, врываюсь в её тело одним мощным толчком. Ослеплённый вспышкой, задыхаюсь от жарких объятий. Она — от пронзившего всё тело шока. Молча смотрит на меня распахнутыми влажными глазищами. Ртом надрывно ловит кислород. Пытается осознать, что с ней произошло.
— И… тан… — выдыхает, оцарапывая ногтями затылок и плечи. Вцепляется за шею, голову мою к себе притягивает. Дышим оба тяжело, будто только что соскочили с беговой дорожки. Она сжимается внутри, а я едва держусь, чтобы не кончить раньше времени. Вспоминаю выдержки из Кодекса судейской этики, всякую прочую хрень, чтобы хоть как-то отвлечься от дразнящего под самым горлом оргазма. — Итан…
— Тише, тише Анна, дыши, — губами слёзы собираю с её лица. Поцелуями успокаиваю, чтобы так сильно не тряслась. У самого мышцы вот-вот лопнут от перенапряжения. Хочется махнуть её так, чтобы в голове прояснилось. — Дыши глубже, Царевна. Сейчас отпустит. Потерпи. Тебе необходимо расслабиться и внизу тоже, — ощутив очередное давление стенок на член, глухо стону, сжимая в кулаке её волосы.
Вот же ж, непослушная…
— Ana! — рыкнув, подаюсь немного назад и резко толкаюсь обратно, чтобы наверняка закрепить проделанную работу. Затем снова замираю, пока позорно не вытек в неё.
Теснота Царевны убивает. Сводит с ума. Кажется, даже зажигает звёзды в глазах.
— Господи, ты меня сейчас порвёшь... — скулит Царевна, пробиваемая крупной дрожью.
— Уже порвал, — выцеживаю на нервах. — Потерпи немного. Я закончу быстро.
— Мне больно, Итан! — опустив ладони на мою грудь, Анна пытается сдвинуть с себя. — Ты огромный и это совсем не в кайф. Не так, как описывают в женских журналах и подружки на словах. Адски больно! Слезь с меня! Пожалуйста… — продолжает биться в своей внутренней истерике.
Блять! Я уже не рад, что связался с ней. Честное слово.
— Замри! — приказываю ей. — Не сжимай меня. Кончу, могут быть последствия для обоих. Я без резинки. Помнишь?
— У тебя они повсюду, — возмущается девчонка, словно растеряла весь свой эротический флёр. — В этот раз не нашлось ни одной? — мазнув по мне удивлённым взглядом, продолжает утрамбовывать задницей матрас. Вжимаюсь покрепче пахом, чтобы обездвижить «змеиный» таз. Перехватываю запястья, фиксирую у неё над головой, иначе мне придёт конец.