Невинная жертва
Шрифт:
Нет, надо прекратить об этом думать. Она напомнила себе, что абсолютно безразлична ему и единственное, что ему от нее надо, это развлечься в рождественские дни.
Она не собирается становиться игрушкой в его руках.
Тряхнув головой, она встала. Пока он ищет елочные украшения, почему бы мне не заняться ужином? — подумала она.
Когда Луи вернулся с огромной коробкой в руках, он замер в удивлении.
— Ты восхитительная женщина! Значит, наша традиционная рождественская индейка уже подрумянивается в духовке?
— Конечно. Что-нибудь еще?
Он покачал головой.
— Я все купил уже в приготовленном виде, чтобы не возиться. Может быть, ты пока откроешь бутылочку вина? — Он поставил коробку на стол и стал доставать из нее игрушки. — А вот это любимая кукла моей младшей сестры. — Луи держал в руках куклу, одетую в парчовый камзол. — Однажды я спрятал ее, и сестренка так ударила меня металлическим грузовиком по голове, что я упал на пол, истекая кровью. Впрочем, это лишний раз доказывает, что женщины по природе гораздо более беспощадны, чем мужчины.
— Трудно поверить в такую историю, — произнесла Мадлен.
Он подошел к ее креслу и склонился над ней.
— Все это чистая правда. У меня есть доказательство, смотри. На его щеке действительно белел небольшой шрам.
Его дыхание близко коснулось ее лица, и ей безумно захотелось, чтобы он поцеловал ее.
Наверное, выражение лица выдало ее, так как его рот раскрылся в улыбке, и он приблизился к ней почти вплотную.
— Нет! — панически вскрикнула она.
Его красиво изогнутые брови взлетели вверх.
— Стоит ли так переживать из-за какого-то шрама?
— Ты прекрасно знаешь, что речь не о шраме.
— Ага! Значит, боишься, что я тебя поцелую?
— Я не хочу, чтобы меня целовали против моей воли.
— Ты уверена, что действительно этого не хочешь?
— Вполне.
— Сомневаюсь. Я не верю, что ты такая бесчувственная недотрога, какой хочешь казаться. Но даже если я ошибаюсь, прими это, как возмездие.
Его губы медленно обхватили ее рот, и она с трудом удержалась, чтобы не ответить на поцелуй. Кончиком языка он провел по линии ее губ и коснулся маленькой ямки под ними. Потом прихватил ее нижнюю губу зубами и мягко прикусил ее.
Ее глаза закрылись, волна удовольствия пробежала по телу от этих прикосновений.
— Почему ты не хочешь вернуть мне поцелуй? — Он целовал ее лицо мелкими быстрыми поцелуями. — Я знаю, ты тоже этого хочешь.
— Я не хочу…
С удовлетворенным вздохом он снова овладел ее губами и углубил поцелуй. Его язык исследовал потаенные уголки ее рта, дотрагивался до жемчужно-белых зубов.
Ее расплавившееся сердце учащенно забилось. Тело напряглось, и кровь быстрее побежала по венам.
Никогда раньше ей не доводилось испытывать таких ощущений, и она ответила на его поцелуй, отдаваясь во власть непреодолимой страсти. Все ее сомнения и колебания куда-то
И, словно поняв это, он отстранился.
10
С трудом подняв отяжелевшие веки, Мадлен увидела, что Луи изучающе смотрит на нее. Ей даже показалось, что в глубине его зеленых глаз затаилось презрение.
Она похолодела. Он выпрямился, и его лицо приняло обычное ироничное выражение.
Неужели это было на самом деле или ей показалось? — мучительно размышляла Мадлен, когда он отошел от нее. Конечно нет. Наверное, ей показалось. Ведь он сам начал целовать ее и требовал ответа, так почему же он мог презирать ее?
Однако на этот раз поцелуй был совсем другим, чем тогда, в саду, осознала она.
Тогда он был спонтанным, порывистым, искренним; а на этот раз намеренным, рассчитанным и отстраненным, словно он хотел что-то доказать самому себе…
Небрежным, почти дразнящим тоном он произнес:
— Если мы продолжим в том же духе, вряд ли эта елочка окажется наряженной.
— Насильник! — Мадлен вскочила на ноги, Слегка покачнувшись, и принялась вытаскивать разноцветные невесомые шары из коробки.
Какое-то время они молча развешивали на колючие веточки украшения, гирлянды и блестящую мишуру.
Она уже начала тяготиться напряженной тишиной и стала придумывать, что бы такое сказать, когда Луи заметил:
— В детстве мы обожали наряжать елку под Рождество.
Обрадовавшись возможности узнать побольше, она спросила:
— Сколько же детей было в вашей семье?
— Я и две сестры. Клэр старше меня на шесть лет, а Мирей на год моложе. — Он укрепил на ветке игрушечную малиновку так, словно она вот-вот спикирует на сидящего ниже голубя. — Все эти предметы вызывают самые счастливые воспоминания.
— У вас было счастливое детство?
— До тех пор пока мне не исполнилось десять, когда умерла мама.
— О, прости. — Мадлен осознала, что он вызывает у нее чересчур горячее участие и сочувствие. — Ничего не может быть хуже такой потери.
— Да. Клэр тяжелее всех пережила этот удар. Она не смогла с собой справиться и окончательно сбилась с пути. Ей только исполнилось шестнадцать, когда она поняла, что забеременела. Отец, конечно, пришел в ярость и превратил ее жизнь в ад. Она сбежала из дому и вышла замуж за отца ребенка, что оказалось еще большей ошибкой.
Парень был абсолютным бездельником и угодил в тюрьму за кражу еще до того, как их сын пошел в школу. Они тогда снимали квартиру, и Клэр грозили выбросить на улицу за неуплату аренды. В растерянности она пришла домой и попросила отца о помощи. Он ей ответил, что она сама виновата в своих бедах и сама должна расплачиваться за них.