Невиновных нет

Глазов Григорий Соломонович

– Дома наберу.

– Как там?

– Ничего веселого.

– Кое-что видел, читал... Ну что, приступим?

– Не терпится?
– засмеялся Желтовский.
– Вы хоть немного приблизились к ответу, что произошло с Фитой: застрелили или застрелился.

– Второе. На девяносто девять процентов.

– А мотивы?

– Ищу... Вы взяли с собой все?

– Почти, - Желтовский извлек из сумки две видеокассеты и черный конверт от фотобумаги с фотографиями.
– Где будем смотреть?

– Пойдемте, - Зуйков встал...

Они

вошли в комнату, где стоял монитор и видеомагнитофон.

– По ходу дела я буду комментировать, - сказал Желтовский, вставляя кассету.
– Сперва похороны, - он взял пульт. Поехали?

– Да!
– сказал Зуйков и обернулся к двум сотрудникам, сидевшим в креслах сзади: - Смотрите внимательно.

Желтовский нажал кнопку "play". Пошли кадры похорон Фиты.

– Внимание!
– предупредил Желтовский.
– Вот трое: слева глава фирмы "Улыбка" Батров, рядом рыжеволосый старик, справа глава фирмы "Лесной шатер", - Желтовский остановил движение пленки. Снято было очень крупно, лица почти во весь экран.

"Он-то знал, что снимать, - подумал Зуйков.
– А мы снимали общие планы."

– ...Глава фирмы "Лесной шатер"...
– продолжил Желтовский.

– ...Гирхан Арсанукаев!
– воскликнул Зуйков.

– Совершенно верно... Двинемся дальше, - пустил он магнитофон. Проплыли общие планы, лица родственников, оркестр. Затем Желтовский отмотал пленку в обратном направлении.
– Внимание! Фокус!
– камера снова поймала Батрова и Арсанукаева. Рыжеволосого рядом уже не было.
– Исчез. А ведь прошло всего полторы минуты, - сказал Желтовский.
– Что же это он не дождался конца похорон?

– Если пришел, наверное хорошо знал Фиту. Но почему не дождался, чтоб швырнуть горсть земли в могилу?
– как бы себя спросил Зуйков.
– Поспешил исчезнуть, а?

– Может не очень хотел светиться, а, товарищ полковник?
– сказал сидевший сзади сотрудник.

– А что, резонное предположение, - отозвался Зуйков.

Тем временем Желтовский вставил другую кассету. Сперва на экране возник общий план авиасалона в Бурже, толпа людей, вдали самолеты и вертолеты.

– Внимание!
– предупредил Желтовский.
– Вот наши знакомцы.
– В кадре появились те же трое, затем к ним примкнул четвертый: смуглое лицо, усы, борода, воротник белой сорочки стойкой.
– Это авиа-шоу в Бурже. И новое действующее лицо.

– Кто он?
– спросил Зуйков, глядя на остановленный кадр.

– Это высокий чин.

– Неужто вы и фамилию знаете?
– засмеялся Зуйков.

– Грош была бы мне цена, - сказал Желтовский, - если бы я отдал вам на откуп устанавливать, кто он.

– Так кто же он?

– Господин Хеджези, из Министерства обороны Ирана, обитает в Москве в своем посольстве, часто совершает подобные зарубежные вояжи.

– Учитесь работать, - обернувшись к сотрудникам, сказал Зуйков. Теперь он понял, почему у Фиты в блокноте

был телефон посольства Ирана.

– С кассетами - все. Займемся фото. Он высыпал из черного конверта фотоснимки на журнальный столик.
– Батров и Арсанукаев жили в одной гостинице. Фита где-то в другой. А рыжеволосый обитал в третьем месте. На мой вопрос в Бурже: знает ли Фита эту троицу, он солгал мне, сказал: "Понятия не имею". Вот, - и Желтовский взял со стола фотоснимок.
– Я щелкнул их всех в холле гостиницы, когда они весело беседовали у сувенирного киоска. Не похоже было, что они только что познакомились. Потом разошлись: Арсанукаев и Батров вместе, Фита отдельно, а рыжий подождал, поймал такси и уехал.

– Вы не помните, в каком месяце и какого числа вы делали эти снимки?

– Конечно помню, - Желтовский назвал, а Зуйков отметил про себя, что дата эта совпадает со временем поездки Фиты во Францию, о которой сообщил Зуйкову сын Фиты.

Среди фотографий Зуйков обнаружил такой же снимок, какой ему склеили в лаборатории из обрывков найденных им в корзине для мусора на даче Фиты.

– Рыжеволосого установить не могу, - сказал Желтовский.
– Но по мелочам, которые засек во время их общения, складывается ощущение, что командует парадом он.

– И даже не Фита?
– спросил Зуйков.

– Похоже нет... Фита тоже на главных ролях, но на других.

– И вы знаете на каких?

– Почти.

– Поделитесь?

– Не сейчас. Во-первых, мне нужно спросить согласия.

– У кого?

– У одной женщины... Во-вторых, мне нужна гарантия, что вы не помешаете моему успеху в этом деле.

– Вы хотите предать гласности?

– Это моя профессия.

– Хорошо, я дам вам такую гарантию при условии, что это не помешает следствию.

– Наоборот, пособит, - сказал Желтовский.

– Кто эта женщина, если не секрет?

– Бывшая помощница Фиты, Евгения Францевна Скорино.

– Вот оно что! А мы ее ищем, у нас ее телефон есть, звоним, но никто не отвечает.

– Я ее спрятал.

– От кого?

– На всякий случай от всех.

– Вы можете оставить кассеты?

– Только для того, чтоб вы сняли копии. Фотографии могу подарить, у меня есть негативы.

– Спасибо... Дмитрий Юрьевич, вам такая фамилия - Якимов не попадалась.

– Нет. А что?

– Интересует.

– Откуда она всплыла?

– Из наших поисков.

– Своими успехами вы, конечно, делиться со мной не станете? ухмыльнувшись, спросил Желтовский.

Зуйков извинительно развел руками.

– Когда же мы увидимся снова?
– намекающе спросил Зуйков.

– Скоро, - неопределенно ответил Желтовский.
– После моей встречи с одним человеком. Он умолчал, что этот человек - генеральный директор государственного НПО авиастроения "Крыло" Кононенко Артемий Тарасович. Зуйков же не стал спрашивать, понимая, что Желтовский не скажет.