Невозможное завтра

Уильямс Эйвери

– Должен признаться, он произвел на меня не особо хорошее первое впечатление, но потом стал намного дружелюбнее. Так плохо, что вы, ребята, расстались. – Он складывает поленья в форме вигвама, засовывает внутрь газеты. Мне вдруг вспоминаются пожары, которые Кир устраивал из-за нас в первые годы, когда у нас еще не было денег и охраны. И дрожу я уже не только от холода.

– Плохо для кого? – осторожно спрашиваю я. Это какая-то проверка?

Он достает из кармана спичечный коробок и зажигает одну спичку, прикрывая ее пламя

от сильного ветра. После захода солнца он заметно окреп.

– Для вас обоих, – отвечает он. Сложив руку чашечкой вокруг крошечного огонька, он подносит его к бумаге и теперь осторожно раздувает.

Он встает, и ветер завершает работу его дыхания, подпитывая кислородом молодой огонь. Вскоре наши лица освещаются оранжевым и теплеют, пламя скачет вокруг дерева.

Я вынимаю из кармана телефон, нахмурившись, нажимаю что-то на экране.

– Блин, – с преувеличенным разочарованием выдаю я. – Мне нужно позвонить родителям, а мой телефон здесь не ловит. Не одолжишь свой?

Он мгновение смотрит на меня.

– Конечно, – колеблясь, отвечает он. – Без проблем. – Он похлопывает по карманам блейзера, бриджей. – Прости, я, должно быть, оставил его в доме, – говорит он.

– Что оставил? – спрашивает Брайан, появляясь на тропинке, а за ним следуют Ребекка и Лейла.

– Телефон Кайли не работает. Я собирался дать ей свой... – Костер освещает Ридову улыбку, тени подчеркивают его скулы, ямочку на подбородке.

– Возьми мой, – говорит Брайан, ступая на свет и вкладывая свой телефон мне в ладони.

Со стучащим сердцем я покорно печатаю сообщение мистеру и миссис Морган, информируя их, что у Брайана и меня определенно познавательный и полезный визит. Я отклоняюсь на спинку стула, наблюдая, как остальная часть группы присоединяется к нам у костра.

Ребекка наливает каждому бокал вина, и я делаю большой глоток. Я и не осознавала, как сильно хотела пить, но целый день ходьбы, должно быть, обезвожил меня. Почти сразу же я чувствую теплый огонь в животе.

– Полегче, Кайли. – Голос Лейлы нежен, когда она указывает на полупустой мой бокал. – Когда мы были внутри, Рид предложил сыграть в «Я никогда не».

– Никогда... чего? – повторяю я сконфуженно. Я не могу разобрать, что только что она сказала, и задаюсь вопросом, не вино ли уже ударило мне в голову.

– В нашей старой школе мы называли это просто «Никогда», – поясняет Рид. – Но, уверен, правила такие же.

– Я согласна, – говорит Шанталь.

– Я тоже, – эхом откликается Николь.

До меня медленно доходит, что они говорят об игре, и все как один знаю ее правила. Все, кроме меня. Нужно действовать осторожно.

– И как вы в нее играли в старой школе? – спрашиваю я.

Рид встает и подкидывает пару дров в костер, в воздух вскидывается сноп искр, воздух наполняется ароматом дубового дыма.

– Мы рассаживались по кругу и по очереди говорили то, чего никогда не делали.

Тот, кто это делал, должен был выпить.

Пламя увеличилось от новых дров, и мое лицо вспыхивает.

Эта игра может стать настоящим адом для меня. Что, если друзья Кайли поймут, что я не та, кем притворяюсь? Или более того, поймет Кир? Наверное, в этом его план – та причина, из-за которой мы здесь. Такая игра – прекрасный способ разоблачить меня.

Я притворяюсь, что делаю очередной глоток вина, но мои губы закрыты, и я не глотаю. Если я отвечу неправильно, вся вина будет на алкоголе.

– Так же играем и мы, – говорит Брайан. – Кайли, думаю, в последний раз, когда мы играли, тебя стошнило в кусты.

– Как очаровательно, – замечает Мэдисон.

– О да, это была сумасшедшая ночка, – неопределенно соглашаюсь я.

– Я начну, – говорит Николь со зловещим блеском в глазах. – Я никогда не целовалась с девушкой.

Рид, Брайан и Ной пьют. Я не двигаюсь. Я уверена, Кайли целоваласьс девушкой – с Тарин, – но, насколько я знаю, она утаивала это от школьных друзей.

Николь уставилась на меня.

– Ты уверена, Кайли? – Я выдерживаю ее взгляд, медленно кивая. – Хмм, наверное, я ошибаюсь, – говорит она.

– Я никогда не лгала, – говорит Шанталь, она выглядит удрученно, делая глоток. Каждый из нас повторяет за ней, кроме Мэдисон.

– Да ладно, Мэдисон, все врут в какой-то степени, – говорит Ной.

– А вот я нет, – протестует она. – Хотя все-таки хорошо узнать, что я окружена кучкой лжецов. – Она ухмыляется, садясь ровнее. – Моя очередь. Окей. Ммм. Я никогда не влюблялась.

Все стонут.

– Слишком легко, – говорит Лейла. – Все влюблялись.

– Ну ладно, – отвечает Мэдисон. – Я никогда не влюблялась больше раза.

Никто не пьет, особенно я, хотя, предполагаю, у меня есть на это право. Когда-то я любила Кира, хотя использование этого слова к моим отношениям с ним кажется предательством тому, что я чувствую к Ною.

– Это не имеет никакого грамматического смыла, – сообщает Шанталь Мэдисон, тыкая ту в руку.

Следующая Ребекка.

– Я никогда не занималась сексом. – И немедленно делает глоток вина, отчего все смеются.

– Слишком много информации, – закрывая уши, говорит Рид. – Я не хочу знать такого о своей сестре. – Хотя он также, как я замечаю, выпивает.

Так что Николь, Лейла и Брайан, Мэдисон, Ной и Шанталь не пьют. Как и я. Я смотрю на свои колени, где мои побледневшие пальцы сжимают стекло бокала. Полагаю, Кайли была девственницей, по крайней мере, насколько знает эта компания. Я медленно оглядываюсь. Никто не обличает меня, что я не пью, и мои руки расслабляются.

– Мэдди, это все хренова ложь, – говорит Шанталь. – Я думаю, ты должна нам два глотка сейчас. За ложь о сексе и ложь о лжи.