Невозвращенцы

Черных Михаил Данилович

— Хитро. Он видимо положил их на землю, чтобы мы раньше времени не увидели их. Только это их не спасет. — Ухмыльнулся Гай.

— Надеюсь, больше сюрпризов не будет, — отозвался один из трибунов.

— Надеюсь. Горнист. Передай приказ. Когортам со второй по пятую расширить основание клина. Дальше охватить и окружить сопротивляющуюся тяжелую пехоту. На легкую, почти уже рассеянную, не обращать внимания.

Горнист убежал передавать с помощью гонцов и звуковых сигналов приказ командира, и вскоре клин стал расширяться, отталкивая потерявших даже подобие строя ранее рассеченных рабов. Чаша весов победы продолжала клониться в сторону ромеев, пока ее грубо не передернули в противоположном направлении.

Громкий звук

горна раздался с противоположной стороны поля. По этому сигналу тяжелая пехота резко прянула назад, а легкая быстро побежала в стороны. Через несколько мгновений, которых хватило легату и трибунам недоуменно переглянуться, в самой гуще ромейских порядков один за другим прогремели девять взрывов.

— Вот так! Здесь вам не тут! Добро пожаловать в эпоху пороха и огнестрельного оружия! — удовлетворено проговорил Руфус.

Каждый из ранее захваченных у ромеев бочонков с порохом был ополовинен, перемешан с металлическими обрубками и замаскирован на поле боя. И хотя ни о каком фугасном эффекте при таком количестве и качестве пороха речи идти не могло, но самодельная предтеча картечи довольно сильно проредила ромейские порядки. Впрочем, убитых и раненых было на первый взгляд всего не более трех-четырех сотен, что не страшно для войска в четыре с половиной тысячи. Главное — эффект неожиданности и страх. Паника. Ошеломленные ромеи остановились, порядки частью смешались (легионеры), частью обратились в бегство (ополченцы) и только первая когорта не смотря на потери продолжала давить вперед.

— Да. Не ожидал. Поразил ты меня, Руфус, — проговорил ошеломленный Пилус. Стоявший рядом Порошка незаметно удостоил Руфуса долгим внимательным взглядом.

— А то! Жаль только, что порох хреновый, да маловато его будет.

— Ничего себе, маловато? Да ты знаешь, что эти бочонки — огромное количество пороха?! Это по нормам — на целый легион!

Ошеломленные легионеры, смешав строй с трудом отбивались от ударивших с трех сторон рабов. Вмешательства высшего командования не требовалось, так что можно было продолжать неспешный разговор.

— Интересно, а как вы его используете, раз вам надо так мало? — удивился Руфус.

— Ну для сигналов различных, для мелочей… Для срочного розжига в непогоду… У некоторых есть и огнебойное оружие, по примеру краснокожих. Но его мало. Да и пороха не хватает.

— Мда. Ясно. А что же вы его так мало делаете?

— А ты знаешь, как и из чего?

— Конечно! Это и ребенку известно! — неосмотрительно высказался командир, таким образом подарив Порошке в копилку еще один факт. — Сера, селитра и уголь древесный.

— Хорошо! Ты прав. А в какой пропорции?

— Вроде три четверти угля, остальное сера и селитра.

— Вот видишь, уже ты не прав. На самом деле три четверти как раз ямчуги. А как его делают?

— Смешивают вроде мелко измельченные составляющие.

— Отлично. А теперь самый главный вопрос: откуда берутся эти составляющие?

— Уголь — из дров выжигается. Без доступа воздуха. А вот остальное…

Тут размышления Руфуса забуксовали. Действительно, а откуда берется селитра? И как она выглядит? И вообще — что это такое? Если сера, еще куда не шло: она желтая; бывает самородная — что-то такое припоминалось еще со школы, то селитра…

— Не знаю, — сознался командир восставших.

— Вот видишь. А я тебе расскажу. Далеко отсюда, на юго-восток, на самой стыке границ Империи, Та-Кемет и Орды, находится пустыня и горная цепь с дремлющими вулканами. Именно эта непригодная для жизни местность является причиной, одной из основных, постоянных войн на юге.

Множественные ядовитые испарения из самых недр земли оставляют на камнях желтые кристаллы, которые горят невидимым огнем. Это драгоценная самородная сера, которую пользуют воины для того, чтобы порохом убить, а лекари — чтобы врачевать. Изо дня в день рабы, кое-как

замотав голову тряпками, ходят по скалам и соскабливают желтый налет. За мерную чашку серы они вечером получают пайку еды, и самое драгоценное, воды. Живут рабы там не больше полугода, и вскоре беспощадное солнце и песок до блеска отполировывают их брошенные в пустыне кости.

Чуть более удачливы те, которых отправляют чуть севернее. Там, в бесконечных сухих пещерах, на стенах вырастают очень медленно маленькие, похожие на соль, кристаллы. Это селитра. Ее сбор не так высасывает жизнь из рабов, однако остаются трещины, камни, обвалы, которые собирают свою цену с дерзких человечков.

Еще чуть севернее, где чуть получше с водой, под охраной двух полноценных легионов, это не считая тех, кто постоянно находится на границе, находится особое поселение. Кроме мутной, грязноватой и солоноватой воды, которую добывают из глубоких колодцев, все остальное в этом поселке привозное. Пища, одежда, дрова — а ночью в пустыне очень холодно, рабы… Короче говоря — все привозное. Поселение оправдывает свое существование только одним. Там делают порох.

В жарком, а главное сухом климате множество рабов аккуратно перетирает привозной уголь с серой и селитрой в нужной пропорции, упаковывая полученный порох в плотные бочонки. После того, как бочонок взвесили, а порох признали годным, поверху идет лакировка, чтобы по максимуму предотвратить доступ влаги. Караванами и судами готовый продукт развозят по империи.

К сожалению, так как производство очень дорогое, долгое и дальнее, то использование пороха и огнебойного оружия весьма и весьма редко. Да и лук с арбалетом быстрее, мощнее и дешевле. Вот если бы порох можно было делать из говна, вот тогда бы да… [124]

124

На самом деле, средневековое промышленное производство селитры и велось как раз из отходов жизнедеятельности.

— Похоже, пора атаковать? — перебил Порошка разъяснения Пилуса.

— Да. Передайте, чтобы третий и четвертый легионы пошли в атаку. Главное — скорость. Узлы сопротивления обходить, главная цель — их командиры, обоз и живая сила. Чтобы они перестали существовать как войско.

— Кричите, нагоняйте страх! Чтобы бежали как салом смазанные!

Вскоре из якобы пустого леса (сложный в исполнении из-за строгих временных рамок маневр, подразумевающей занимание пустующего леса сразу же после ухода оттуда доглядчиков врага) по флангам ромейского легиона слева и справа прошли «легионы» восставших, завершая окружение попавших в мешок когорт, отсекая и рассеивая не попавших. К сожалению, своему прежде всего, легат ромеев предпринял попытку деблокировать свои войска оставшимся кавалерийским резервом. Удар набравшей разгон кавалерии по неподготовленной пехоте был страшен. Разом умерло почти половина одной из пехотных когорт. Но кавалерии было мало, она постепенно завязла, была окружена и вырезана подошедшей подмогой. Отряд, который сейчас мог бы быстро уйти и в будущем предоставить восставшим много хлопот, перестал существовать.

— Интересно, а что одна мина не сработала?

— Может подвел, как ты это обозвал, детонатор?

— Да. Может быть подвел детонатор.

Вопрос с технической стороной подрыва оказался неожиданно сложным. От замаскированных траншей с горючим материалом отказались — их легко было затоптать в сутолоке. На создание что-то похожего на бикфордов шнур пошло бы слишком много пороха. Проблема казалась не имеющей решения, и Руфус был уже готов отказаться от этой заманчивой идеи, когда ему помогли. Решение пришло совсем с неожиданной стороны. Скамкель, которого до этого гладиатор считал здоровенным амбалом с куриными мозгами, разобравшись в сути вопроса подвел итог.