Невыносимый
Шрифт:
– Сейчас я вас домой отвезу. Утром на работу придешь. Задумаешь свалить, или еще какой-нибудь номер выкинешь, я тебя вычислю. Хоть из-под земли достану. Даже на краю света. И тогда не буду таким понимающим и вежливым. Это тебе, надеюсь, тоже вполне понятно? Или разжевать подробнее?
Киваю согласно на первую часть сказанного и тут же отрицательно мотаю головой на последний вопрос. Ну а что тут еще скажешь? Объясняет Игнат доходчиво. Даже очень. А я еще не совсем дура, чтобы спорить с разъяренным мужиком. Пусть сперва успокоится. А там – по обстоятельствам. Хотя
– Где? И когда? Я тебя, бл*дь, совсем не помню.
Его ладонь на моем затылке сдавливает сильней.
– Может это и не я тогда, а ты просто девушкой ошибся? – предполагаю тихонько.
И в этом уже моя ошибка.
– Ты, кажется, них*ра не усвоила урок, дочь прокурора, – в его голосе проскальзывает сталь, а ладонь смещается с затылка на горло, и снова давит, но теперь уже иначе, затрудняя дыхание. – Прекрати еб*ть мне мозги. Правду говори. И не играй со мной.
Правду? Я едва не смеюсь. Он сам понимает, как глупо звучат его эти слова?
– Правду? – все же не сдерживаю смешок, пусть и пропитанный горечью. – Какую правду, Игнат? Которую ты не помнишь? С чего тебе тогда верить в нее? Моим словам. Я же в таком случае могу сказать, что угодно, разве нет? Или может, мне сразу на ладони твоей признание написать? – касаюсь той руки, что по-прежнему сжимает мою шею, проводя пальцами по костяшкам пальцев. – Чтоб уж наверняка вспомнил и поверил.
И… черт, это ведь не обида в моем голосе слышится? Этого только не хватало! Тем более что, кажется, я все-таки палюсь. Игнат слегка прищуривается и наклоняет голову чуть влево, разглядывая меня иначе, словно ищет какой-то определенный ответ или эмоциональный отклик.
– Может, я тебя и не помню, но фальшь я хорошо различаю. И в тебе ее слишком много становится.
Хватка на моей шее слабеет.
– Остальное завтра обсудим. После повторного анализа ДНК.
Еще секунда и я свободна. И все бы хорошо, но…
Стоп!
Повторного анализа ДНК, он сказал?
Что значит, повторного?
Настает моя очередь хватать его за запястье.
– Что еще за первый анализ ДНК? – спрашиваю, усиливая хватку, чтобы не вздумал так просто избавиться от меня и вопроса.
Он и не избавляется. Хотя не без удивления прослеживает за моим жестом. И далеко не сразу возвращает взгляд к моему лицу.
– Да. Первый мне прислали. Так я узнал о том, что у меня есть сын, – отвечает Орлов, вернув себе отстраненность.
– Быть того не может! – невольно срывается с моих губ недоверчивое.
Потому что не может!
Потому что никто
Никто!
Отец и тот узнал только сегодня. Да и не узнал бы, не сложись так обстоятельства. А уж кто-то чужой и подавно не мог.
Что за бред?
Как такое вообще могло произойти без моего на то ведома?
– Утверждаешь, что это не ты сделала? – мрачно уточняет Игнат.
– Сперва прислала тебе анализ, а теперь отнекиваюсь? Нет, конечно! Сам подумай, зачем мне это нужно? – привожу веский на мой взгляд аргумент.
Но только на мой.
– Я и не такие фортеля в этой жизни видел. Порой, куда изобретательней, – не верит мне снова Орлов.
О, вот в это я верю! С его-то образом жизни… К слову, о нем.
– Игнат, ты прости, конечно, но учитывая то, как ты живешь, ты последний кому бы я сообщила о ребенке, даже если бы у меня возникли серьезные проблемы, которые я бы сама не могла решить, – говорю как есть.
– Все так говорят.
– Да зачем мне ты, когда я могу к отцу обратиться за помощью в случае чего? И молчала пять лет, кстати, чтобы потом вдруг прислать тебе головоломку по почте? Смешно!
– Деньги всем нужны. И твой отец не Бог. Не приплетай его сюда.
– Мне! Мне не нужны твои кровавые деньги! – почти выплевываю эти слова. – Ни мне, ни моему сыну! Никогда не будут нужны!
Сперва выпаливаю, уже потом думаю о том, что тем самым, возможно, снова злю его. Но нет.
– И такое я тоже слышал. Неоднократно, – пожал плечами Орлов.
– Р-р, – уже бешусь откровенно на его твердолобость и упрямство, топая ногой. – Ты просто невыносимый мужчина, ты знаешь это?! И жутко меня сейчас бесишь! Просто невозможно быть таким упертым!
Последнее, к слову, вполне взаимно, оказывается.
В глазах Игната снова рождается тьма. Колючая. Глубокая. Бездонная. Мгновение, и он снова опасно близко. Склоняется надо мной, как неминуемое возмездие. И я невольно крепче цепляюсь за его запястье.
– На себя в зеркало орать будешь, – шепчет тихо-тихо, а на его губах расцветает злорадная ухмылка.
– На себя в зеркало я любоваться буду, – отвечаю ему в том же тоне, несмотря на внутреннюю напряженность. – Все, хватит, отвези меня домой уже, наконец, и я забуду хотя бы на ночь все это, как страшный сон, – отворачиваюсь от него, глядя на огни вдоль дороги.
Хотя, кому я это пытаюсь донести?
Он словно и не слышит.
Снова в каких-то своих мыслях пребывает, внимательно разглядывая меня. То ли реально вспомнить пытается, то ли…
– Завтра, на работу, к восьми. И юбку смени на менее тесную, чем сегодня, – выдает непонятно с какой стати.
И если связанные с изменением решения по поводу моего увольнения мотивы я еще могу понять, то вот остальное…
– Юбка тебе чем не угодила? – обалдеваю с его просьбы. – И у меня еще неделя отпуска, если ты не знал.
– Ты в компании год не отработала. И такой отпуск разрешается на усмотрение вышестоящего руководства. А я хочу, чтоб ты вышла на работу. И юбка твоя эта мне не понравилась. Неудобная она, – сообщает, как данность.