New Пигмалион
Шрифт:
Вот фраза была в предыдущей главке. Повторю еще раз: «правила игры понятны и недвусмысленны. Если они вас не устраивают, не подписывайте контракт, и мы расстаёмся. А если уж вы их подписали, то будьте добры, соблюдайте эти правила».
Остановись. Прочти еще раз. Речь идёт о правилах игры. Предполагается, что два свободных человека в здравом уме и твердой памяти о чем-то договорились — и дальше играют по этим правилам. Или не договорились — и разошлись. Но если уж договорились, правилам следуют. Во всяком случае, хозяин, заключая контракт с работником, рассуждает именно так. Ему так привычнее. Он работает по
Хозяин фирмы живет в жестком реальном мире, в котором действуют жесткие объективные законы. Если хозяин будет жить мифами, он вылетит в трубу очень быстро, со скоростью, пропорциональной своей мифологизированности.
Хозяин вынужден просчитывать каждое свое решение, поскольку он несет персональную ответственность за эти решения. Лично он и в полном объёме.
Сотрудники, по большей части, живут в выдуманном мире. В этом мире человек стоит дороже того, что ему платят. В этом мире он имеет гораздо больше прав, чем обязанностей. Он ответственен не перед объективным миром, а перед субъективным хозяином. На закон всемирного тяготения, из-за которого люди не могут летать, обижаться невозможно. Но на злого хозяина, который зачем-то запретил летать, обижаться можно и должно. Особенно если ты никогда не слыхал о законе всемирного тяготения.
Точка соприкосновения реального мира с фантастическим — хозяин фирмы. Точка проникновения реального мира в фантастический — хозяин фирмы. Ему нет дела до тараканов в голове своих подчиненных. Он пытается заставить их жить по законам реального мира. За что, собственно, на нём и фокусируется ненависть сотрудников. Так дети, бывает, ненавидят взрослых за то, что детям хочется питаться исключительно вкусными конфетами, а гнусные взрослые заставляют их есть полезную овсянку. Взрослые просто являются точкой соприкосновения мира реального и мира детских мифов.
А дальше все просто, как в шахматной двухходовке. Следует ли соблюдать соглашения, заключенные с нехорошими людьми? Разумеется, нет. Они, нехорошие люди, буржуи к тому же, этого не заслуживают.
Некоторые сотрудники всё же вырастают до понимания реального мира. Но, увы, они тогда перестают быть сотрудниками и открывают своё дело. Такие пироги.
10
Галина Петровна из своей зарплаты оплатила услуги юриста, и юрист слово в слово повторил ей доводы, приведенные Виктором.
Галина Петровна не успокоилась и несколько вечеров провела в интернете, отыскивая материалы по использованию корпоративной почты. И тут её ждало разочарование: на Западе статус корпоративной почты был прописан ещё жестче. Мало того, что в контрактах в обязательном порядке декларировался контроль за электронной почтой сотрудника. Ведение личной переписки и вообще использование интернета в личных целях штрафовалось.
Галина Петровна вздохнула и подписала контракт.
Лазание её по интернету неожиданно принесло и другие плоды. Познакомившись с тем, как используются корпоративные системы на Западе, Галина Петровна вдруг уяснила для себя, зачем нужен ненавистный Outlook, в котором Виктор заставлял вести списки задач, контактов и расписание рабочего дня. Раньше она считала это требование
Более того. В какой-то момент Галина Петровна вдруг почувствовала, что работа, которая до того была для неё ненавистным средством зарабатывания денег, стала ей интересна. И Женька, посетив в очередной раз лопахинскую «Викторию», не преминул это отметить.
— Глаз у твоей учителки горит, — огорчился он. — И разговаривает внятно. На лишние пять штук меня раскрутила. Пора копить деньги на ящик «Хеннесси»…
— Копи-копи, — сказал Виктор. — Компенсируй мои затраты. Я ей тут зарплату повысил.
— Как менеджера ни корми, он всё равно налево смотрит, — заметил Женька. — Я бы на твоём месте не торопился.
— Ты мне год отмерил, — сказал Виктор. — А из этого полена Буратину ещё строгать и строгать.
— Галина-Буратина, — ухмыльнулся Женька. — Строгай, строгай, Папа Карло…
11
И не позднее чем через неделю Виктор в очередной раз снимал стружку с Галины Петровны. На этот раз она завалила семинар для клиентов.
Нет, наученная горьким опытом, она серьезно к нему подготовилась. И раздаточный материал был, и клиенты собрались, и проекционная техника работала, и файл с презентацией был подготовлен. Но клиенты посматривали на часы, а после кофе-брейка половина их вовсе смылась.
Виктор присутствовал на семинаре. Не потому, что сам семинар был для него важен. А потому, что он снял весь семинар на видеокамеру. А потом заставил Галину Петровну всё это просмотреть. Зрелище было унылым и сильно напоминало школьную линейку. Галине Петровне стало скучно уже через пять минут, но Виктор вынудил её посмотреть сюжет до конца.
— Христос завещал нам: не делай другому того, чего не хочешь, чтобы делали тебе, — сказал он. — За что вы мучили бедных клиентов? Почему вы стояли по стойке «смирно» и сорок минут тарабанили вызубренный текст?
— Неужели докладчик должен двигаться как поп-звезда?
— Именно так. Двигаться. Как минимум двигаться физически. Выступление вообще должно быть динамичным. Вас что, в институте всякой риторике не учили? Или прогуляли, небось, как и политэкономию?
— Между прочим, — сказала Галина Петровна, — у меня был красный диплом.
— Между прочим, — ответил Виктор, — меня ваш диплом ни в малейшей степени не интересует. Будь вы хоть доктор наук в прошлом, меня интересует, что вы умеете делать сейчас и чему вы способны научиться в разумные сроки. И всё.
Есть же приемы ведения презентаций. Например, задавайте вопросы залу. «Кто из вас пользуется Microsoft Exchange? А кто из тех, кто пользуется, освоил создание форм?». Вот народ руки поднял, встряхнулся. А вы заодно провели небольшое исследование: выяснили для себя некий срез рынка. Но это только один прием. В общем, вот вам камера на пару недель, вот фирменный курс по ведению презентаций. Выступайте перед камерой, потом просматривайте запись.
— Но я не умею пользоваться видеокамерой!