Нэй: мой любимый Прародитель
Шрифт:
Я слишком дезориентирована, чтобы хоть как-то реагировать, а Нэй смотрит на меня, больше не скрывая своего волнения, и тяжело дышит. Потом его взгляд опускается на мою обнаженную грудь, и он замирает, не сводя с нее глаз. Я чувствую, как его пробирает дрожь, и мне вдруг становится… очень жарко. На коже появляются тысячи мурашек, словно приглашая разогнать их прикосновениями, а внизу живота начинает скручиваться зарождающееся томление.
Но Нэй вдруг резко откатывается в сторону и буквально выпрыгивает из кровати. Я чувствую
Мы еще даже не поговорили!
Достав из-под кровати свое белье, Нэй поспешно натягивает плавки и направляется к совершенно пустой стене. Взмах руки, и часть стены бесшумно отодвигается в сторону, открывая целую вереницу ярких длинных одежд, подвешенных едва ли не в воздухе на невидимых глазу держателях.
Я приседаю в кровати, прикрывая одеялом грудь, и изумлённо наблюдаю, как Нэй, выбрав блестящий светло-бежевый балахон, очень умело облачается в него, подвязывая на талии массивным желто-золотым поясом, а ноги вдевая в мягкие, почти без подошвы тапочки, расшитые тонким, едва заметным орнаментом.
Когда с облачением покончено, он хватает из вороха остальных одежд некое подобие гребня, только без ручки, и начинает умело расчёсывать свою золотую шевелюру, пока не закручивает ее в некое подобие крепкого пучка на затылке, скрепляя его острой длинной заколкой с украшением на конце.
Закончив, мальчишка поворачивается ко мне.
Я недоуменно хлопаю глазами и едва узнаю его. Непривычное одеяние, которое, впрочем, немного напоминает одежды зоннёнов, делает его похожим на одного из них, и я отчетливо понимаю — Нэй вообще не человек. Ни капли! Ни в чем…
Он — существо другого мира, как он и говорил о себе с самого начала, а я… не верила. Боялась поверить и… впустить в свое сердце слишком глубоко.
Однако меня мои страхи не спасли.
Я уже люблю.
Безумно.
Где-то бесстыдно, потому что хочу тупо не спрашивать о его подружке, а просто нагло соблазнить. Забрать его себе, даже если он уже начал проникаться к кому-то симпатией.
Кровь ударяет в голову, начинают атаковать неуместные желания.
Вот отброшу сейчас одеяло и просто подойду к нему такой, как есть. А потом сорву с него все эти странные тряпки и…
Закрываю глаза.
Уймись, Ангелика! Отставить! Эмоции и неуемные желания — это первая причина падения эффективности военных действий на вражеской территории!
Ты все еще его командир!
Даже если мы застряли… непонятно где.
Я медленно открываю глаза и серьезно заявляю:
— Нэй! Мне нужны ответы! Срочно! Подойди ко мне и сядь…
Мальчишка уже привычным движением выравнивается, ведь я применила сейчас командирский тон, а потом спешит ко мне, присаживаясь на край кровати. Глаза, правда постоянно отводит, а я не могу понять почему. Грудь вроде бы прикрыла, только плечи и руки видны.
— Нэй, в чем дело? —
Он поднимает на меня свои колдовские бирюзовые глаза.
— Ты… очень красивая… — произносит он и начинает густо краснеть.
Улыбка на моем лице возникает сама собою, и я даже не осознаю, что сейчас с потрохами выдаю себя. Если я ему до сих пор нравлюсь, значит, еще не все потеряно! Значит… у меня все еще есть шанс…
Нэй
Я был шокирован.
Так шокирован, что просто не смог вовремя сориентироваться и… сглупил.
Увидев Ангелику в оранжерее, я почувствовал жгучую боль. Она полоснула по сердцу и мгновенно выбросила меня в подпространство вне времени, в котором я уже когда-то бывал.
Это было столь неожиданно, что я растерялся и едва не порвал одну из нитей, натянувшихся при моем появлении. Это было опасно! Последствия могли быть просто катастрофическими, вплоть, до уничтожения каких-то миров!
Я задержал дыхание и замер. Внутри все еще бушевала буря боли, и спящая тьма начала все активнее шевелиться, но я сбросил с себя ее притязания и затолкал обратно.
Беспечность равно смерть! Это закон!!!
И вдруг я увидел ЕЁ!
Ангелика — она висела посреди струн недалеко от меня и жутко дрожала.
Я машинально ломанулся вперёд, едва не порвав драгоценные нити. Но потом одумался и переместился телепортацией. Обнял ее, с ужасом представляя, что было бы, если бы она, не дай Создатель, случайно разорвала одну из струн. Ее бы закинуло в такую даль, что на этом наши судьбы разошлись бы уже навечно.
Но теперь не отпущу! Ни за что!
А потом все вокруг завертелось, зашумело, струны запели и… нас выбросило в почти забытом мною, но… очень знакомом месте.
Дворец моего отца!!!
О нет! Мы не вернулись в мир Ишира! Нас утащило назад! Столь далеко назад…
Мне было достаточно посмотреть на стены, и я сразу же понял, какой сейчас год: по традиции, стены расписывались ежегодно в строго определённом цвете, и оттенки повторялись крайне редко. Итак, два миллиона триста сорок пятый год со дня начала правления рода Синоарим… Мне тогда было восемнадцать… Я почти такой же сейчас — внешне…
Послышались голоса, и я потянул Ангелику за собой.
Моя теория струн и времени (еще, конечно, не подтвержденная) гласила, что два существа с одной личностью не могут существовать в одно время и в одном месте одновременно. Если «я» сегодняшний появился здесь, то «я» прежний скорее всего временно исчез.
Я нашел потайной ход в мои покои и дал цветку «арэ» испить моей крови. Это растение было моим охранником, не позволяя никому чужому пробраться на мою территорию. Очень важное дело при наличии в семье двенадцати старших братьев, жутко ненавидящих само твое существование. Им прислать ночного убийцу — плевое дело…