Нэй: мой любимый Прародитель
Шрифт:
— Гайяннэ! — снова протянул мальчишка, уже обращаясь явно ко мне, и я снова сосредоточился на детях. Видя, что я его не понимаю, мальчик закричал на ломаном иширском:
— Вечное почитание тебе, Великий Посланник!
И все, как один, дети стремительно попадали на колени, а после и вовсе припали лбами к полу, замерев так на несколько секунд.
Я замер вместе с ними в глубоком шоке.
Что происходит???
Разум быстро проанализировал ситуацию, мгновенно оценив происходящее, и я предположил, что
— Я просто Нэй! — произнес я громко, делая к детям осторожные шаги. — Поднимитесь…
Юные лирийцы мгновенно вскочили на ноги, смотря на меня с неприкрытым обожанием. Я немного смутился. Оказавшись как раз напротив них, присел на корточки, чтобы не возвышаться над ними, и попытался заговорить, но Ллаир, смотрящий на меня особенно торжественно, чинно поклонился и произнес:
— Я Ллаир, сын Джамалея, Верховного Пророка Лирии. Это великая честь видеть вас, Великий Посланник Тринадцатый Принц…
У меня слова застряли в горле, а по коже мгновенно пробежали мурашки.
Он знает, кто я такой!!! ОТКУДА??? Это же просто невозможно!!!
Глава 55. Лютый враг…
Нэй
Мальчишка назвал меня Тринадцатым Принцем!
Я побледнел, разрываемый на части двумя разными чувствами: изумлением от его осведомленности и напряжением от того, что все услышали сейчас слова этого ребенка.
Я категорически не желал раскрывать правду о себе. Особенно при посторонних. Это могло быть опасно как для них, так и для меня, а еще иметь совершенно непредсказуемые последствия.
Поэтому я просто смолчал, однако слегка кивнуть детям мне все-таки пришлось.
Ллаир оказался не по годам умным и наблюдательным, поэтому легко заметил мое напряжение и больше не стал ничего говорить.
Позади послышалась возня, и рядом со мной появился обеспокоенный доктор Мин.
— Раз уж вы… знакомы… или как всё это понять… прошу вас повлиять на детей, чтобы они могли нормально подкрепиться…
Голос мужчины подрагивал, руки то и дело рассеянно поправляли узкие очки, сползающие по переносице на нос.
Ллаиру не требовалось ничего объяснять. Он согласно закивал, а потом посмотрел мне в глаза — преданно так и доверчиво — и улыбнулся, обнажая ряд крепких белых зубов, которые очень контрастно выглядели на фоне смуглой загорелой кожи.
Я улыбнулся в ответ, раздумывая, как же получить информацию от лирийцев без чужого присутствия, но мои мысли мгновенно улетучились, как только кто-то мягко тронул меня за плечо.
Развернувшись, я увидел Ангелику. Она смотрела на меня испытующе: значит, точно услышала то, как Ллаир обратился ко мне. «Я хочу знать твою тайну!» — кричали мне ее
Однако Ангелика не стала спрашивать меня напрямую, за что я был ей благодарен. Вместо этого она объявила, что им с ребятами нужно готовиться к отъезду в штаб и попросила найти их на наземном этаже, как только я тут закончу с делами.
Я кивнул, напряженно скользнул взглядом по остальным присутствующим и понял, что вопросы ко мне накопились буквально у всех.
Ангелика, Лис и Миха скрылись в коридоре, а ко мне снова обратился доктор Мин:
— Прошу вас, помогите мне наладить контакт с самыми маленькими…
Я обернулся к лирийским детям и снова присел на корточки…
Риан
«Тринадцатый Принц… Тринадцатый Принц…»
Эти слова набатом стучали в моей голове, цепляя что-то глубокое и животрепещущее.
Казалось, я вот-вот ухвачу что-то важное, неизмеримо великое и особенное, но… острая боль, словно укол иглы в самое темечко, заставила меня вздрогнуть и пошатнуться.
На глаза наполз туман, виски сдавило…
Ну вот, опять!
Это и есть ментальный блок, о котором говорил Нэй?
Блок, к которому может быть причастен мой старший брат…
Мысли тут же перекинулись на Арраэха, и сердце болезненно сжалось. Выходит, он обманывал меня? Но почему и зачем? Не мог же он… сам сотворить со мной такое?
Он что-то скрывает? Я видел что-то, чего не должен был видеть? Но в таких случаях просто стирают память! Ментальный блок — это своего рода метальная тюрьма. Его ставят только в крайних случаях, и чаще всего — преступникам, которых хотят оградить от последующих серьезных проступков…
Я — преступник???
От такого предположения стало жутко, и я поёжился.
Приоткрыл глаза, морщась от остаточной боли, и постарался подумать о чем-то приятном. Например, о Нэе, который сейчас мягко улыбался ожившим и радостным лирийским детям.
В груди сразу же потеплело, отпустило. О тайнах своего друга подумаю попозже. О странностях старшего брата — тоже. Сейчас надо успокоиться и глубже дышать.
Виски перестало сдавливать, и я выдохнул с облегчением.
Выходит, ментальный блок активизируется на вполне определённые вещи? Как только я начинаю о них думать, меня пронзает боль. А все эти разы я думал о Нэе и… предтечах.
Ай!
Опять укол!
Я дёрнулся и быстро отогнал все мысли.
Всё хорошо! Я думаю о приятном… Я думаю об обычном…
Хочу купаться в бассейне! Да, я давно не плавал! Отличная тема для мыслей прямо сейчас.
Я представил, как беру с собой Нэя, и мы пересекаем бассейн наперегонки. А потом побежденный исполняет любое желание победителя…