Нейромант
Шрифт:
Хидэо выпрямился, отправляя кусачки в штаны. Он держал по куску стрелы в каждой руке. Мэлкам держал глаза закрытыми, его рука крепко сжимала бицепс.
— Я перевяжу, — сказал Хидэо.
Кейсу удалось упасть перед тем, как Ривьера поднял игломет для прицельной стрельбы. Иглы прожужжали мимо его шеи как сверхзвуковые комары. Он перекатился, увидев, как Хидэо поворачивается в еще одном шаге своего танца, с обращенным к себе наконечником стрелы в руке, древко лежит вдоль ладони и твердых пальцев. Он бросил из-под руки, запястье размазалось в движении, в руку Ривьеры. Игломет ударился в
Ривьера закричал. Но не от боли. Это был вопль ярости, такой чистый, такой безупречный, что в нем отсутствовала всякая человечность.
Два тугих луча света, рубиново-красные иглы, ударили из района груди Ривьеры. Ниндзя заворчал, качнулся назад, закрыв руками глаза, затем вернул равновесие.
— Питер, — сказала 3Джейн, — Питер, что ты наделал?
— Он ослепил твоего клонированного мальчика, — равнодушно сказала Молли. Хидэо опустил сложенные чашей ладони.
Застыв на белых плитках, Кейс увидел едва заметные струйки пара, выходящие из разрушенных глаз. Ривьера улыбнулся.
Хидэо проделал свой танец, возвращаясь по своим следам. Когда он встал над луком, стрелой и Ремингтоном, улыбка Ривьеры сошла на нет. Он согнулся — кланяясь, как показалось Кейсу — и нашел лук и стрелу.
— Ты слепой, — сказал Ривьера, делая шаг назад.
— Питер, — сказала 3Джейн, — разве ты не знаешь, что он действует в темноте? Дзэн. Так он тренируется.
Ниндзя вставил стрелу в лук.
— Теперь ты будешь отвлекать меня голограммами?
Ривьера пятился прочь, в темноту за бассейном. Он врезался в белый стул; его ножки продребезжали по плитке. Стрела Хидэо дернулась. Ривьера сорвался и побежал, перепрыгнув через низкую, зазубренную секцию стены. Лицо ниндзи было увлеченным, наполненным тихим экстазом. Улыбаясь, он мягко зашагал в тени за стеной, с оружием наготове.
— Джейн-леди, — прошептал Мэлкам, и Кейс повернулся, и увидел, как тот сгребает дробовик с плиток, кровь заляпывает белую керамику. Он встряхнул косичками и положил толстое дуло на сгиб раненой руки. — Это снесет тебе голову, ни один вавилонский доктор не починит.
3Джейн уставилась на «Ремингтон». Молли освободила руки от складок полосатого одеяла, поднимая черную сферу, которая заключала в себе ее кисти.
— Сними, — сказала она, — сними это.
Кейс поднялся с плиток, встряхнулся.
— Хидэо достанет его, даже вслепую? — спросил он у 3Джейн.
— Когда я была ребенком, — сказала она, — мы любили завязывать ему глаза. Он попадал стрелами в масти на игральных картах с десяти метров.
— Питер все равно покойник, — сказала Молли. — В следующие 12 часов он начнет замораживаться. Не сможет пошевелить ничем, кроме глаз.
— Почему? — повернулся к ней Кейс.
— Я отравила его дерьмо, — сказала она. — Состояние как при болезни Паркинсона, вроде того.
3Джейн кивнула.
— Да. Мы провели обычное медицинское сканирование, перед тем как он был допущен.
Она дотронулась до шара в определенной последовательности, и он спрыгнул с рук Молли.
— Избирательное разрушение клеток substantia nigra [47] . Признаки формирования тела Леви. Он потеет помногу,
— Али, — сказала Молли, десять лезвий блеснули, появившись на мгновение. Она стащила одеяло с ног, обнажив надувную шину. — Это меперидин. Али сделал мне по специальному заказу. Ускорил время реакции при повышенной температуре. N-метил-4-фенил-1236, — пропела она, как ребенок, декламирующий считалку уличной игры, — тетра-гидро-пиридин.
47
substantia nigra (лат.) — область головного мозга с пигментированными нейронами.
— Отрава, — сказал Кейс.
— Ага, — сказала Молли, — очень медленная отрава.
— Это ужасно, — сказала 3Джейн и хихикнула.
В лифте было тесно. Кейс был придавлен животом к животу 3Джейн, дуло «Ремингтона» под ее подбородком. Она усмехнулась и налегла на него.
— Прекрати, — сказал он, ощущая беспомощность. Он держал ружье на предохранителе, но боялся поранить ее, и она знала это. Лифт был стальным цилиндром, менее метра в диаметре, предназначенным для одного пассажира. Мэлкам держал Молли на руках. Она перевязала ему рану, но ему очевидно было больно нести ее. Ее бок вдавливал деку и конструкт Кейсу в почки. Они поднялись из гравитации, по направлению к оси, к сердечникам. Вход в лифт был скрыт рядом с лестницей в коридор, еще один штрих в декорациях пиратской пещеры 3Джейн.
— Я не думаю, что мне следует говорить вам это, — сказала 3Джейн, наклоняя голову, чтобы убрать подбородок с дула ружья, — но у меня нет ключа от комнаты, куда вы хотите попасть. У меня его никогда не было. Одна из викторианских неуклюжестей моего папы. Замок механический и крайне сложный.
— Замок ЧУББ, — сказала Молли, ее голос заглушался плечом Мэлкама, — и у нас есть ебаный ключ, не бойся.
— Тот твой чип еще работает? — спросил ее Кейс.
— Восемь двадцать пять, после полудня, по ебаному в рот Гринвичу, — сказала она.
— У нас пять минут, — сказал Кейс, когда дверь отдернулась позади 3Джейн. Она перевернулась в медленном кувырке назад, бледные складки ее халата вздымались вокруг ее бедер. Они были на оси, в сердцевине виллы Блуждающий Огонек.
23
Молли выудила ключ на нейлоновой петле.
— Ты знаешь, — сказала 3Джейн, с интересом наклоняясь вперед, — я была впечатлена тем, что не существовало дубликатов. Я послала Хидэо обыскать вещи моего папы, после того как ты убила его. Он не смог найти оригинал.
— Зимнее Безмолвие ухитрился оставить его в заднем углу ящика, — сказала Молли, осторожно вставляя цилиндрическую часть ключа в паз на поверхности пустой, прямоугольной двери. — Он убил маленького ребенка, положившего его туда.
Ключ повернулся с легкостью, когда она попробовала его.
— Голова, — сказал Кейс, — там панель сзади головы. Цирконы на ней. Сними ее. Я буду подключаться туда.
И затем они были внутри.
— Господи Иисусе, — протянул Флэтлайн, — ты там что, развлекаешься, пацан?