"НЕЙРОС". Часть вторая "Крайм"
Шрифт:
Их задача — находить таких же, как они, и приводить к нам. На Средке будем работать мы и немножко, на подхвате, клановые Костлявой. Из тех, кто поумнее и выглядит не слишком стрёмно. Поскольку башни для нас теперь закрыты, без посредников не обойтись. Может быть, если «верхние Шуздры» покажут себя хорошо, кому-то из них доверим работать с клиентами. Но вряд ли — это нам не выгодно. Знание Средки — наш капитал, и распылять его на новых акционеров нет смысла. Так и монополию утратить недолго.
Поэтому стращаю новичков по полной. Рассказываю, как опасна Средка,
— Не надо искать на жопу приключений, — вещаю я, — потому что найдёте и не обрадуетесь. Захотели оттянуться — обращайтесь к нам, мы поможем, подскажем, присмотрим, а если что — вытащим и прикроем.
Когда мотивирующий брифинг окончен, обязанности расписаны, цели поставлены, обещания розданы и приняты, все расходятся. Они — в башню, искать клиентов. Мы — осваиваться по новому месту жительства. И только Лоля стоит одна с глупой улыбкой.
Я смотрю на неё и очень хочу поступить рационально. Предоставить её собственной судьбе. Зачем нам сумасшедшая наркоманка? Пусть закончит свою жизнь быстро и красиво, как хотела. Мы ей ничем не обязаны. Лишняя суета вокруг её суицида вряд ли что-то изменит — в отличие от Тамэя, она никого не удивит. Все знают, что девушка сильно не в себе. Опознают размазанный по низам труп, сообщат родителям: «Ваша дочь упоролась и убилась, наши соболезнования». И тем кончится. Я бы так и поступил, но не слишком ли много рационального стало в моей жизни? Каннибализм, к слову, — весьма рациональная практика, экономящая социуму много ресурсов. Но стоит его легализовать хоть на полшишечки, и вы удивитесь последствиям. Поэтому я вздохнул, сказал себе: «Ты об этом пожалеешь», - и взял толстуху за пухлое запястье.
— Пойдём, Лоля.
— А там есть, чем вмазаться?
— Что-нибудь придумаем.
***
— Обживайтесь, детишки! — Костлявая широким жестом распахнула дверь.
Я чихнул.
— Подзапылилось, — кивнула она. Лет десять тут никого не было. Но коммуникации подключены, а раздербанить руки не дошли. Это наша территория, сюда никто не сунется. А что пыльно — уберётесь, у нищих слуг нет.
— Я всё протру, братец Док! — подпрыгивает радостно Нагма.
— Откуда такая роскошь? — спрашиваю я клановую.
— Вершки не всегда жили в башнях. До Чёрного тумана было наоборот — высотки для рабочих, особняки — для промов. Даже Великие Дома тогда строились пониже и пошире. Город выглядел совсем иначе — в центре торчал в небеса каменным хером Дом Креона, а остальные жили не выше нынешней Средки. Её по крышам тогдашних высоток как раз и положили потом.
— И как давно это было?
— Да хрен его знает. У нас в клане есть несколько древних засранцев, так даже они не застали. Утром заскочу, погляжу, как вы устроились. А теперь извини, мелкий
И умотала, зараза.
Здесь даже шикарнее, чем в башне. Весь этаж одна квартира, в которой с непривычки и заблудиться можно. Отделка совсем другая, менее технологичная, более вычурная, с кучей мелких деталей и узоров, в отличие от простых гладких линий дизайна башенных апартаментов. Но главное, что бросается в глаза, — отсутствие неоновой подсветки, от которой в центре спасения нет. В башне неоном даже сральники сияли, а здесь простой жёлтый свет встроенных светильников. Мне нравится, а Шоня не одобряет.
— Как-то тут скучновато. Вроде и богато, но тускло.
— О, прем, прикинь, тут компы! — радуется Кери. — Встроенные, с экранами, а не видеостены! Винтаж! Теперь таких не делают! Я покопаюсь, можно?
— Копайся, — разрешил я. — На какое-то время это всё наше.
Дом на клановой территории — это, с одной стороны, безопасно, с другой — зависимость. Хотя мы формально не подчинены Костлявой, но фактически под её «крышей» во всех смыслах. У неё появился рычаг давления на нашу корпу. Захочет выгнать — выгонит. Кроме того, отсюда до Средки с десяток километров, своего транспорта у нас нет, логистика завязана на клан.
Это придётся учитывать.
Теперь у нас нет роскошного вида на Средку, мы на том же уровне или чуть ниже, скорее всего, ночью окна затянет туман. Простой, не неоновый, потому что подсветки тут нет. Квартал пуст и заброшен, на улицах даже мусор стал пылью и сдут ветром. Но дома стоят как ни в чём не бывало. Стёкла пыльные, но целые, дороги пустые, но гладкие. Здесь не было никаких катастроф, район просто опустел.
— Жалеешь, что Средка опять выше? — спросил я вставшую рядом у окна Шоню. — Ты так мечтала…
— Это была романтическая блажь о первом сексе, — отмахнулась девушка. — Меня такую дерут, а я видом любуюсь.
— Мечта исполнена?
— Теперь я знаю, что, когда секс хорош, то тебе не до видов! — рассмеялась она. — Так что чёрт с ней, со Средкой. Раньше я о ней мечтала, теперь зарабатываю на мечтателях.
— Жизнь всё опошляет, факт.
— Просто надо вовремя обновлять мечты, — сказала Шоня задумчиво.
— И о чём ты мечтаешь теперь?
— О всяких глупостях.
— Глупее, чем трахаться над Средкой?
— В сто раз. Каждая следующая мечта должна быть глупее предыдущей, иначе в чём смысл?
— Не говори, если не хочешь. Мечты — дело интимное.
— Хочу. Ты не будешь смеяться?
— Не очень громко, — пообещал я.
— Тогда ладно. Я мечтаю, чтобы стало как до Чёрного тумана. Никаких верхов и низов, никакой кибераренды, никаких сраных башен. Чтобы люди просто жили, чтобы плодились и заселяли обратно окраины, чтобы зазеленели пустоши, чтобы можно было купаться в море…
— И где в этой картине ты?