Нэйт
Шрифт:
— Она дома, наверно, все еще в своей комнате плачет из-за какого-то мудака, который попытался разбить ей сердце. А теперь пей чертов «Аллигатор», — прорычал он, поднося бутылку к моему лицу.
Я схватил её и сделал несколько глотков.
— Не-а. Ещё пей.
Он приподнял крышку, и я медленно глотнул.
Сабрина плакала? Из-за меня? Я определенно не стоил её слез. Ни за что. Она заслуживала лучшего.
— Плачет? — спросил я, сделав ещё несколько глотков.
— Да.
— Чёрт.
— Вытащи
Я кивнул, как будто соглашаясь. Сабрина была для меня важнее всех ирландских гангстеров в мире. Что я такого сделал? Подожди, он сказал «раздавят наши яйца в пасту»?
— В пасту?
— Угу.
Его взгляд помог мне сфокусировать зрение, сосредоточиться и увидеть одного Питера вместо двух.
— Это чертовски жестоко, чувак. Ты только что обломал мне весь кайф.
Вена на виске у Питера вздулась. Он обратился к Дэвиду:
— Может быть, мы с тобой высадим его из машины и провернем эту операцию без него?
Он снова сунул мне в руки энергетик.
Дэвид хмыкнул с водительского сиденья:
— Мы могли бы. Но это будет большая работа. Это бы очень сильно повлияло на мой график убийств.
Я хихикнул в бутылку.
— Я должен убить тебя за это, верно? Я знаю, что это был ты, Фредо.
— Он цитирует «Крестного отца». Нам писец...
— Всё в порядке, — ответил я, усаживаясь ровно, когда машина замедлила ход и остановилась перед домом. — Я поговорю с ней, и всё будет нормально.
— Я говорю не о Сабрине! — ответил Питер, вылезая из машины. — Ирландцы будут здесь через десять минут! — он захлопнул дверь, затем издал громкий рев разочарования и забарабанил по крыше.
— На этот раз ты его действительно разозлил.
Я услышал страшную улыбку в голосе Дэвида.
— Я ему нравлюсь, он же мой друг, — ответил я.
Я икнул и локтем распахнул дверь. Солнце светило особенно ярко, когда я вышел из машины и поплёлся к входной двери.
— Ты такой придурок, — проговорил Питер, когда закинул мою руку себе на плечо и помог мне войти в дом.
Джордж побледнел, увидев нас, и спросил:
— Ты в порядке, босс?
— Я в порядке. Отлично. Спасибо за анал... Я имею в виду, за анализ ситуации, то есть спрос…, — попытался я исправиться и подмигнуть, но только очень сильно моргнул.
Питер протолкнул меня через фойе в задний холл и, наконец, усадил за стол, и крикнул Опал, чтобы та принесла воды.
— Все со мной нормально.
Опал торопливо вошла, неся по бутылке с водой в каждой руке.
— Его избили.
— Ну а ирландцы? — поинтересовалась она, протягивая мне бутылку.
Питер
— Мы их ждём с минуты на минуту.
— О боже. Я принесу немного хлеба, чтобы помочь впитать алкоголь.
— У нас все под контролем. Ирландцы. Отправление в аэропорт. Русские. Всё это, — ответил я и выпил воду. — Единственное, что я не могу контролировать, это Сабрина.
— Неправда. То, что ты не можешь контролировать, — это ты сам, — сказал Дэвид, задержавшись в дверях. — Я поговорю с Джорджем и Тони, чтобы они обеспечили дополнительную охрану для встречи. А ты протрезвеешь.
— Я и так трезв, — ответил я, положив ноги на стол.
— Ну конечно, — проговорил Дэвид, покачал головой и вышел в коридор.
Мои мысли вернулись к Сабрине. Может быть, у меня было время подняться в ее комнату и извиниться перед встречей с ирландцами? Взглянув на Питера, я понял, что этого не будет. Его угловатое лицо было каким-то сердитым — прямо перекошенным от злости, отчего выглядел он лет на десять старше.
Опал вернулась с тарелкой бутербродов с маслом. Я стал есть под бдительным оком Питера.
Казалось, прошло не больше тридцати секунд, как в дверях появился Дэвид.
— Они здесь.
Я встал и придал лицу строгое выражение.
— Крошки, — сказал Питер, указав на мой лацкан.
Я стряхнул их и обошел вокруг стола, чтобы поприветствовать ирландцев. Охранник Колума, Салли, вошел первым и проверил комнату.
— Мы прячем бомбы под твоей машиной прямо сейчас, — ответил я с улыбкой. — Но в этой комнате чисто.
Глаза Питера расширились, и он сказал:
— Он шутит.
Салли прищурился и взглянул на меня, затем вышел из комнаты и направился к стоянке.
Питер пристально посмотрел на меня.
— Какого черта, Нэйт?
— Да ладно тебе. Знаешь, это было забавно.
Он потер лоб двумя пальцами.
— Это будет гребаное чудо, если мы проведём и закончим эту встречу без перестрелки.
Колум вошел в комнату, его сын Ангус следовал за ним, а его заместитель Лири — за Ангусом. Ирландский босс был классическим ирландцем с огненно-рыжими волосами, веснушками и покрасневшим от джина носом из-за постоянного употребления этого хорошего крепкого напитка.
Он обнял меня, сжав в медвежьих объятиях, и похлопал по спине:
— Как же давно мы не виделись…
Его сын, Ангус, был точной копией своего отца, но стройнее, и с более приятными чертами лица, унаследованными от матери. Лири был примерно того же возраста, что и Колум, ему было под пятьдесят, с глазами-бусинками и острым деловым чутьем.
— Что ты сделал с Салли? Он с такой скоростью выскочил за дверь, словно его в задницу ужалила пчела.
Я пожал плечами.
— Кажется, я пошутил, что мы закладываем бомбы под твою машину.