Незаконченный роман

Ева Адамовская

Вероника осталась одна. Чтобы отвлечься от одиночества она решила чем–нибудь себя занять. Сначала Вероника хотела почитать что–нибудь полезное, но потом решила описать в дневнике первое впечатление о Кирилле.

«Дорогой дневник. Я давно тебе ничего не рассказывала, потому что вокруг была смертельная тоска. Моя жизнь казалась мне потерянной как для меня, так и для всего мира. Я нигде не видела для себя места. Мне просто нечего было тебе сказать. Все пропало после того страшного дня. Меня словно выбросило в никуда. Но, кажется, Бог смиловался надо мной. Моя жизнь возобновилась. Я снова перестала чувствовать время, слышать везде и всюду сводящее с ума тиканенье часов. Почти дотронулась до самой мечты. Его зовут Кирилл Абрамов. Я познакомилась с ним вчера, но чувство такое,

что я знала его всегда. Я готова поспорить, что знаю даже то, как часто бьется его сердце, хотя ни разу не прикасалась к его груди. Я не знаю его, но чувствую. Он прекрасен… В его улыбке тысячекратная энергия солнца, достаточно будет одной его улыбки, чтобы согреть меня в самую лютую зиму. Пронзительный взгляд его серых глаз я уже никогда не смогу вычеркнуть из своей памяти. Когда он смотрит в мои глаза, кажется, что что–то ласково щекочет мое сердце, заставляя биться быстрее. Его твердый шаг, но мягкая пластика движений, отражают ореол спокойной уверенности, царящей в его душе. Все выдает в нем лидера, но ни намека на диктатора. Он – сила на стороне добра. Такой помогает всем, но не позволяет помогать себе. Для большинства он – недосягаемый мираж, такой близкий – протяни руку и в тоже время абсолютно недоступный. Воспитание и сдержанность укрывают его душу от всеобщего обозрения. Не понимаю, о чем он думает, когда смотрит на меня. У меня возникает сразу несколько вариантов, и я не уверена, что среди них есть правильный. Входя в зал, почему–то в первую очередь замечаешь его, хотя нет ничего броского ни в его чертах, ни в одежде. Простая сдержанная элегантность, которой отдает каждое его слово и движение. Он особенный. Нет, правда, особенный».

Вероника отложила в сторону полуобщую тетрадку и растянулась на пушистом ковре, продолжая смаковать удивительные воспоминания о приеме. Минут через пятнадцать она вернулась в реальность и вспомнила про список книг, которые должна прочесть в ближайшее время. В этот список входило четырнадцать книг. Ирина внесла в него издания самой разной тематики. В списке были книги по философии, психологии, об искусстве, моде, этикете, выдающиеся художественные произведения. Ирина хотела, чтобы провинциальная девушка получила тот минимум знаний, который необходим для общения в высшем свете. Вероника не имела опыта светских бесед, и только из голливудских фильмов знала, что в высшем обществе обожают говорить об искусстве. Бессмысленные, скучные, никому не нужные разговоры – как раз здесь было слабое место Вероники. На одной из верхних позиций списка располагалась энциклопедия живописи. С нее Вероника и решила начать. Она двинулась в библиотеку на поиски своего учебника.

«Ну, ничего себе! Ее не то, что изучить, ее даже достать проблема!» – думала Вероника, высматривая круглыми глазами книгу, на которую пал ее страшный выбор.

Книга толщиной около двадцати сантиметров и форматом не меньше А2 высокоменрно смотрела на Веронику с верхней полки под самым потолком.

Потолки, как и многое другое в этой квартире, поражали размером. Их высота составляла около четырех метров. Ирина оформила просторную комнату под кабинет – библиотеку. Стеллажи с книгами тянулись от пола до самого потолка, окружая Веронику знаниями со всех сторон. У любого, кто входил в это хранилище мудрости, возникало желание преклониться перед величием знания. Глядя на множество книг в библиотеке, всякий сознавал ограниченность человеческих сил. Даже если попытаться перечитать все, за время чтения люди напишут столько же и даже больше не менее достойных трудов. Человек никогда не сможет угнаться за литературой, не сможет прочесть все, что стоило бы прочесть.

Вдруг Вероника заметила резную деревянную лестницу, приставленную к одному из стеллажей. Нечто похожее она видела в деревне у своей бабушки. Только те лесенки были без узоров и не из дуба, а из первой попавшейся ненужной древесины, да и лазили по ним не за книгами, а за яблоками. Вероника уверенно взяла знакомую технику и потащила к нужному стеллажу. Пол и полки имели специальные проемы для приставления лестницы. Такая хитрость делала лестницу более устойчивой. Заметив это, Вероника, совсем осмелела. Она шустро вскарабкалась под потолок и попыталась взять свой учебник, но книги стояли, плотно прижавшись друг к другу, и вытащить гиганта

оказалось не так–то просто. Вероника с силой дернула книгу, и тут же покачнулась на лестнице, пытаясь за что–нибудь уцепиться. Едва не свалившись, Веронике все–таки удалось восстановить равновесие, но теперь она стала действовать более аккуратно.

«Сколько он весит?! Да им убить можно! Даже медведя, не то, что человека!»

Вероника медленно, с осторожностью, вытягивала книгу, как вдруг громко запела Мадонна «You`ll see» и по полу разлетелись разноцветные блики. Вероника вздрогнула. Оглядевшись по сторонам, она обнаружила источник дискотеки – телефон на стене. Вероника и не знала, что он здесь есть. Спустя несколько секунд Мадонну прервал автоответчик с голосом Кирилла Абрамова.

– Добрый день, Ирина. Вас беспокоит Кирилл Абрамов…

Вероника дернулась от испуга, тяжелая книга не дала ей удержать равновесие и через секунду она уже наслаждалась его сладким голосом, расстелившись на полу.

–…Приношу извинения за нарушение Вашего домашнего покоя. В студии Вас не застать, мобильный не доступен. Номер мне дал Томас Белль. У меня есть к Вам и к Руслане деловое предложение. Хотелось бы как можно быстрее его обсудить. Я буду рад пригласить Вас на ужин сегодня, завтра или в другой удобный для Вас день…

Вероника чуть собралась с силами, чтобы доползти до светящейся трубки. В состоянии шока она едва ли могла сообразить, что сказать–то ей Кириллу особо нечего. Что ответит Ирина, она не знает, с Русланой она вообще не знакома… Сработала привычка: звонит – надо ответить. К тому же это не кто–то, а Кирилл Абрамов. Ее Прекрасный Принц! Ей безумно хотелось опять с ним поговорить, и все равно, что она не знала о чем.

– Да! Здраствуйте! Вер`оника Росса, – полукриком от радости, что успела снять рубку, полувоем от боли ответила Вероника.

– Привет, Вер`оника. Не ожидал тебя услышать. Ты живешь у Ирины? – не в состоянии скрыть удивление спросил Кирилл.

– Да… – протянула Вероника, понимая, что это должно было оставаться в секрете.

«Какая же я дура! Ирина меня просто придушит!» – Вероника шлепнула себя ладонью по лбу.

– Ты родственница Ирины? – продолжал расспрашивать Кирилл. Он был застигнут врасплох не меньше Вероники.

– Нет, нет! Просто…, – Вероника замялась, – Пока я еще не нашла подходящего жилья в центре столице. А у нас с Ириной так много дел…, – попыталась успокоится и что–то ответить Вероника, но у нее плохо получалось выдумывать на ходу. Вряд ли, чтобы Абрамов поверил столь безыскусной лжи. Звонок оказался слишком неожиданным, а боль в костях не давала сосредоточиться. Голос дрожал, переходил с писка на шепот и наоборот, а местами срывался.

Абрамов почувствовал, что что–то не так.

– Все хорошо, Вероника? У вас очень странный голос.

– Нет. Не хорошо, – тяжело выдохнув, вдруг призналась Вероника и сразу же почувствовала облегчение, – Звонок застиг меня под потолком, я лезла за книгой, а телефона в этой комнате я раньше не замечала, Звонок немного испугал меня…, – она сделала глубокий вдох, Короче говоря, я на полу и, похоже, не могу подняться.

– Прости, пожалуйста. Я не хотел… – Кирилл внезапно сам потерялся, что ей говорить. Он понимал, что это может быть опасно, тем более она модель. Ей любая травма может нанести огромный ущерб, – Разреши отвезти тебя к врачу.

– Не стоит. Я сейчас позвоню консьержу или Ирине – Вероника перебирала варианты, кому она может позвонить.

– Консьерж не сможет отвезти к врачу, тем более обеспечить немедленный прием. А Ирина врядли сможет так быстро приехать. Она может быть как угодно далеко, к тому же у нее могут быть важные дела, а я буду не позднее десяти минут. Обещаю.

– Хорошо, – выдохнула Вероника, пытаясь успокоиться. Потом сделала еще несколько глубоких вдохов–выдохов, однако ей не полегчало.